Темное озеро

– Я привез полироль и чистые тряпки, – подхватил Йен, – и ты сможешь отполировать пращура, как только мы уедем.

Кэссиди заправила за ухо прядь волнистых каштановых волос, унаследованных, по всей вероятности, от него, а не от Энди.

– Большинство наших ребят делают вид, что понятия не имеют о том, что моя фамилия хоть как-то связана с названием этого здания, но ты удивился бы, узнав, как много тех, кто всячески стремится подружиться с отпрысками из таких «именитых семей».

– Просто продолжай вести себя с той же царственной сдержанностью, – усмехнувшись, посоветовал Йен. – Ты уверена, кстати, что не хочешь присоединиться к нам за ужином?

Энди бросила на него говорящий взгляд, призывая не слишком доставать дочь родительской любовью, а Кэссиди озвучила эту мысль, добавив:

– Не смогу. Сначала мне надо узнать, как все-таки поступить в колледж моей мечты. Потом я либо засяду за домашку, либо сбегу в город с другими девочками, чтобы поразвлечься с местными парнями.

– Мы отнюдь не собираемся стоять на пути твоих успехов, – с улыбкой заключила Энди. – Увидимся завтра за поздним завтраком.

– Ровно в десять тридцать.

Кэссиди уже поднималась со скамейки. Всё в ее образе – прическа, рюкзак, школьная форма – намеренно выражало легкомысленную небрежность. Йен вдруг задумался: не производит ли она на парней такое же сногсшибательное впечатление, какое в свое время произвела на него Энди?

Быстро обнявшись с ними, дочь бросилась догонять поднимавшуюся по лестнице подругу.

Энди и Йен еще посидели немного, наблюдая, как родители, просачиваясь в двери, продолжали изучать карты кампуса и расписание занятий с такой глубокой сосредоточенностью, словно их написали по-гречески.

– Итак, не хочешь ли поиграть, – игриво предложила жена, с явным намеком на возвращение в гостиницу, – в школьную любовь?

* * *

Неловко ерзая за школьной партой, Йен удивлялся тому, как подростковые гормоны могли бушевать в столь стерильной обстановке. Журналист, приглашенный в школу на этот год, стоял перед полным классом замерших в ожидании родителей.

– Я догадываюсь, какой первый вопрос вы хотите задать мне, – заявил он, – как простой мальчонка с Филиппин смог стать тем самым Уэйном Келли?

В классе царило нервное молчание, словно собравшиеся боялись, что с их губ может сорваться случайный ответ, исполненный общественного безразличия.

Уэйн Келли, красивый мужчина лет сорока, с угольно-черными волосами и короткой темной с проседью бородкой, поправил на носу стильные очки от компании «Уорби Паркер»[3] и наконец избавил слушателей от мучительного ожидания.

– Если б вы были моими учениками, я дал бы вам задание придумать рабочие гипотезы, а затем предложил проверить их. Но поскольку в моем распоряжении всего семь минут, то я сам дам однозначный ответ. Усыновление.

Раздалось несколько тихих смешков, и обстановка стала чуть менее напряженной. Йен никогда не посещал знаменитый литературный факультатив Гленлейка, зато Энди проводила в этом кабинете массу времени.

Одернув свой, видимо, новенький твидовый пиджак, Келли примостился на краю учительского стола.

– Если вы успели проверить мое прошлое, то уже знаете, что семнадцать лет я проработал журналистом и редактором. Сюда я приехал в надежде написать свою первую книгу, попутно давая уроки по курсу журналистских расследований. Мои ученики узнают, как составлять репортажи, писать статьи, а также как пережить удары судьбы и критику возмущенных редакторов.

Глянув на Энди, Йен заметил, как внимательно та разглядывала преподавателя. Впервые за весь день она, казалось, забыла о присутствии Йена. Ему вдруг подумалось: не жалеет ли она, что выбрала искусствоведение, променяв поэзию на издание альбомов по искусству?

– Журналистика – не абстрактное понятие. Для журналистской работы важно уметь найти материал. Я составил учебный план на год, однако пару недель назад изменил его. Поскольку, к счастью, потрясающая история произошла прямо здесь, в нашем кампусе.

Некоторые родители переглянулись друг с другом, встревожившись от мысли, что дорогостоящее обучение их отпрысков станет частью некоей «истории». Остальные терпеливо ждали, жаждая услышать дальнейшее объяснение. Энди была в их числе. Она даже покусывала левый уголок нижней губы, как делала всегда, будучи глубоко заинтересованной в чем-нибудь.

Келли двинулся по проходу между рядами парт к задней стене кабинета.

– Кто-то из вас, возможно, уже в курсе новостей, но так или иначе, в начале этой недели группа учащихся сделала открытие в озере Лумис. Они ныряли там ночью, нарушив правила поведения, и данный вопрос администрация Гленлейка рассмотрела со всей строгостью. Полагаю, некоторым из них в качестве наказания придется в обязательном порядке посещать мой семинар.

Выслушав несколько шутливых замечаний, он спросил:

– Может, кто-то из вас будет любезен приглушить освещение?

Один из родителей любезно пощелкал выключателями у двери, погрузив комнату в полумрак. Келли включил проектор, и на белой доске кабинета высветился четырехугольный экран.