Темное пламя. Дети Проклятия (СИ)

Главная дорога у неблагих широкая, а еще невероятно ровная, чистая и гладкая, с затейливыми рисунками. Жителей не видно, но неясный гул на грани слышимости намекает, что их тут достаточно. Первый попавшийся по пути неблагой дико косится на нас, его волосы шевелятся, хотя ветра нет, он кивает Бранну, получает кивок в ответ, но и после того как мы расходимся, продолжает оглядываться на тебя.

Да, мой Дей, мне тоже не по себе. Я понимаю, что настораживает в облике неблагого: вместо волос у него на голове растут змеи, вовсе обычным по сравнению с этим смотрится то, что он бос. Пыли здесь нет совсем, равно как и обуви: по желтой, светящейся мостовой стучат только легкие сапоги Бранна, да твои высокие охотничьи ботфорты, мой Дей. Что змееволосого неблагого насторожило в тебе? Видимо, твоя совершенная красота, мой Дей. И ничего не хихи!

На карнизах и фасадах порхают птицы, пересвистываясь слишком осмысленно для обычных, феечки стайкой проносятся мимо. Да, это именно феечки, а не стрекозы! Ты просто их не видел, поверь старому умному Лугу! А это кто? Да всего лишь умывающаяся крыса со стрекозиными крылышками, эка невидаль!

Бранн прихватывает тебя, заглядевшегося, за рукав, останавливает, не давая опустить ногу на важно ползущего полуметрового ящера. Перешагнуть тоже не дает, заставляя дожидаться, пока тот проползет.

— Ты же не хочешь начать кровную вражду с королем Песчаных барханов? Она будет длиться пятьдесят поколений, что недолго для ящеров, но твои дальние потомки окажутся в страшной опасности. Если ты не бросишь вызов никому из его потомков, чтобы сразиться на церемониальной дуэли, предполагающей ползание по нагретым до огненного жара камням в своем первозданном виде, — Бранн бросает выразительный взгляд на одежду, — то потомки всех жителей Песчаных барханов откроют охоту на твоих потомков.

Важно переставляющий лапы король Песчаных барханов бросает на нас высокомерный взгляд, и я очень рад, мой Дей, что ты слишком ошарашен для ответа. Ящер присматривается к Бранну, во взгляде сквозит узнавание, он шипит:

— Дтх-а-а, емху-у мхо-ош-шно вферить! Пх-ходтробности-и дху-уэли нхе-еблагхо-ой пхри-инц-с зснае-ет на-а схво-оей-й шкху-уре!

Бранн отвешивает глубокий поклон, но вскидывает голову почти шутя:

— Тогда ты был гораздо-гораздо меньше!

Ящер королевского рода надменно задирает подбородок, но косится вполне дружелюбно и проползает дальше.

Снова можно идти, но Мой Дей не спешит трогаться с места, пристально смотрит на Бранна и склоняет голову набок:

— То есть ты?..

— То есть когда я был меньше, я знал не так много свобод, — Ворона чешет нос длинным пальцем, как будто хочет спрятать за рукой лицо, — и не так внимательно смотрел под ноги. Но ползал и тогда хорошо!

Ох, мой Дей, да, мне тоже хочется потрясти головой, но я боюсь беспокоить твое заживающее плечо.

Мы идем дальше, то и дело натыкаясь на новых и новых неблагих. О, старые боги, они все разные! Кажется, их вид не повторяется даже в общих чертах. Поэтому, когда Бранн затаскивает тебя в какую-то неприметную сумеречную лавку, вылетевшие феи, слабо светящиеся зеленым, наряженные в одинакового фасона сюртучки, прямо радуют глаз. Пауки чинно выстроившиеся вдоль стены, тоже в форменной одежде, радуют глаз не так сильно.

Феи порхают вокруг головы Бранна, и я бы отмахнулся на его месте, как и ты, мой Дей, но Ворона терпеливо ждет и, кажется, прислушивается к перезвону их крыльев. Одна малютка замирает напротив его лица, едва не садясь на длинный нос и заставляя скашивать на себя глаза. Хотя неблагого это не беспокоит.

— Третий принц, пилик-пилик! Какая честь, пилик! — и еще эта крошка раздражающе пиликает. И строит глазки неблагому, не стесняясь разницы в размерах. — Вы не были у нас уже долгих триста лет, желаете забрать свой заказ, пилик?

— Если он ещё не истлел, — Бранн приподнимает уголки длинных губ, но феи в его глазах не обозначаются. Боятся показаться сородичам?

Стоит тебе перестать картинно кашлять, беседа возобновляется с прежним настроением:

— Конечно же, пилик, не истлел!

Малютка оскорбленно вспархивает чуть выше, следящий за ней Бранн выглядит забавно, но теперь его глаза хотя бы расходятся от переносицы.

— Наши, пилик, портные, — жест крохотной ручкой на зависших в воздухе шеренгой других фей, — и наши, пилик, ткачи, — раскланивающиеся пауки — берегут доброе имя торгового, пилик, дома, существующего больше тысячи лет! Один из заказов, пилик, еще дожидается возвращения старых богов!

Феечка надменно воздевает указательный пальчик вверх, задирая нос и закрывая глаза. Ох, мой Дей, связываться с неблагими церемониями мне больше тоже не хочется, лучше постоим в сторонке. Я уверен, насчет старых богов она не соврала, надеюсь только, заказ делал не Балор…

— Я пришел не только забрать заказ, но и сделать, многоуважаемая Фаэ, — Бранну, по всей видимости, привычно говорить с таким крошечным собеседником. — Моему благому другу нужно будет предстать перед моими братьями, а в нынешнем виде это совершенно невозможно. Только вам и по силам переменить этот печальный ход вещей!