ТЕМНОЕ ПРОИСХОЖДЕНИЕ: РОЖДЕНИЕ ПСИ-КОРПУСА

– Зачем? Собираетесь воевать на два фронта? Один – против Пси-Корпуса, другой – против "Рентек"? Я очень сомневаюсь, что у вас есть на это ресурсы.

– Ты понятия не имеешь, что у нас есть. Может, мы так и сделаем.

– Хуже того, "Рентек" – один из ваших союзников. Неужели вы возьметесь теперь перепроверять всех "друзей" подполья? Начав однажды переворачивать такие камни, никогда не угадаешь, что отыщется под следующим. Станете чересчур разборчивыми – подполье останется совсем без союзников.

– Назови мне места.

– Не стану.

Фиона фыркнула:

– Еще как станешь.

– Нет. Какую жизнь вы можете предложить этим детям? Всегда в бегах, всегда под угрозой повторения того же самого? Там, среди нормалов, наш народ всегда будет только жертвой.

– А в Пси-Корпусе мы всегда будем только рабами.

Он покачал головой:

– Жаль, если ты и вправду в это веришь. Все, что мы делаем – это защищаем тэпов. Нормалы нас ненавидят. Они никогда не смотрят на нас иначе, как на послушное им орудие. Пси-Корпус – единственное место, где мы свободны и в безопасности. Я ничего не скажу.

– Мы выбьем это из тебя.

– Вы поступите так с одним из своих родичей? Тогда все, что рассказывают о вас, фанатиках, – правда.

– Послушай… как тебя зовут?

– Хэкман. Клод Хэкман.

– Клод, я бывала в лагерях. Я видела, что делают "усыпители". Я знаю, что такое Пси-Корпус и не желаю быть его частью. Ты не можешь этого увидеть, потому что тебе промыли мозги. Ты – стойкий солдатик. Но не пытайся вкрутить мне все это, ладно? Вы лишили людей их основополагающих прав, и этим открыли дверь для того, чем занимается "Рентек". И всем наплевать, потому что у тэпов нет прав, а Пси-Корпус это поддерживает, придает законный вид.

– Пси-Корпусу не наплевать. Меня чуть не убили из-за этого. – Он указал подбородком на спящих детей. – Ты толкуешь о свободе. Спроси, чего хотят они. Свободы подвергаться насилию… или быть под защитой и опекой, среди своей родни?

– Я не буду с тобой об этом спорить.

– А что же ты будешь делать со мной? После того, как поджаришь мне мозги?

Некоторое время Фиона молча смотрела на проносящиеся мимо ряды неохватных кипарисов.

– Сделаем так, – сказала она, наконец. – Ты назовешь нам половину и оставишь половину себе. Мы продержим тебя, пока не убедимся, что ты сказал правду, и тогда отпустим тебя еще немного побыть стойким солдатиком. Половину нам, половину – Пси-Корпусу. Если это не устраивает, мы выбьем из тебя все и пристрелим.

Клод задумался.

– Это ошибка, – в конце концов, решился он, – но будь по-вашему.

– Отлично.

Одна из близняшек протерла глаза, встала и робко приблизилась.

– Иди сюда, – позвала Фиона, протягивая руки. Девочка устроилась в ее объятьях и снова закрыла глаза.

Фиона тоже закрыла глаза, уловив волну нежности, быстро сменившуюся злостью, обе поразительно сильные. Пси-коп считал, что у него есть семья, но она знала, что такое семья, и Корпус ею не был. Как, впрочем, и сопротивление; оно было лишь надеждой на семью, которой когда-нибудь станет. Молитвой о ней.

И тут она поняла, где затерялась ее надежда, и может быть – только может быть, – как ее вернуть.

Глава 4

Дневник Дженни Винтерс

21 июля 2189 года

Дорогой Дневник:

Я не могу говорить об этом, поэтому я должна это записать. Фиона сказала мне, что я могу начать вести дневник. Мне эта идея показалась не самой умной. Что если его найдут пси-копы, и все узнают? Но она рассказала об одной девочке по имени Анна Франк, note 77 которая жила давным-давно. Она сказала, что иногда можно пойти на риск – что если бы фашист нашел ее дневник и прочитал; возможно, это растопило бы его сердце, и это избавило бы мир, по крайней мере, от одного злого человека. Не убив его, а сделав его хорошим.

Жаль, что я не начала вести дневник раньше, тогда я смогла бы записать приятные вещи.

Потому что Фиона умерла. И Мэттью умер. И Стивен умер. И если вы, кто сейчас это читает – пси-коп, пусть это растопит ваше сердце. Потому что они были настолько хорошими людьми, что у меня нет слов, чтобы это описать. Они дали нам любовь, надежды, мечты, и никто не сможет забрать их у нас.

Я верю в то, что они не умерли, но знаю, что это не так, потому что никто ничего не слышал о них, а они не могли уйти так надолго, и не дать нам знать, что с ними все в порядке. Но я верю в то, что они живы.

Полагаю, я должна представиться, поскольку это мой дневник. Меня зовут Дженни Винтерс, мне тринадцать лет. Я родилась в Соединенных Штатах, в Вермонте, note 78 но я не помню Вермонта. Моя мама была тэпом, как и я, и они с папой вынуждены были много скитаться. Она никогда не скажет мне, но я знаю, что случилось с отцом. Он устал от всего этого, и оставил ее, сдав властям. Но она забрала меня и сбежала. Я думаю, сначала, мы были в Англии. Оттуда мы поехали в Индию, затем в Амазонию.

Там мама стала работать на корпорацию. Я не стану писать ее название или даже город, потому что они знали, что она была тэпом, и наняли ее для незаконных сканирований. Они платили ей не очень много, и мы жили там, где они сказали.