Темное прошлое прекрасного принца

– Ты назвал меня дешевкой! – закричала Майя. – Я работаю, я готовлю, я стираю, я убираю, это моя квартира, ты печатаешь свои стишки на компьютере Полины, твоей бывшей супруги, но я для тебя – дешевка, а она – стерва карьеристская. Мы обе плохие, каждая по-своему! Так? И только ты, Роман Тряпкин, белый и пушистый. Правильно я понимаю ситуацию?

В этот момент Майе остро захотелось выгнать гнусно хихикающего Романа взашей из своей квартиры, но она сдержалась.

Рем встал, вышел из комнаты и через минутку вернулся, держа в руке бутылку мартини и два бокала.

– А что, смерть Пуканцева что-нибудь решила бы? – спросила Василиса.

– Конечно! – воскликнул Рем. – Еще бы! Девушка наша петь почему не хочет?

– Из-за любви, – прошептала Василиса, осушая свой бокал.

– Я думаю, она жаждет выйти замуж за Игорька, чтобы сидеть дома, пользоваться его деньгами и ничего не делать. Ксения, может быть, и всю эту карьеру певческую затеяла только для того, чтобы найти богатого мужа. А после смерти Пуканцева Дюк сразу же осталась бы без средств к существованию и помчалась бы петь. Интересно, где она сейчас? Мы так ее и не нашли.

– Какая, собственно, разница? – философски заметила Сусанина, осушая второй бокал. – Интуиция подсказывает мне, что звезда масштаба Ксении Дюк в большом городе не пропадет.

– Не сомневаюсь в этом. Просто любопытно, куда она могла пойти ночью в пижаме.

– В ночной рубашке.

– Считай, в пеньюаре. Суть одна и та же, но «пеньюар» звучит романтичнее, чем «ночная рубашка».

Они подняли бокалы, чокнулись и выпили мартини.

– Он не со зла, – уговаривала себя Майя, спускаясь по лестнице, – он не хотел меня обидеть. Если Роман уйдет, то я останусь совсем одна. В конце концов, он не так уж и плох… Не пьет, человек интеллигентный, с ним интересно поговорить, он умеет вести себя в обществе. Он лучше, чем ничего. И посмотрим правде в глаза – было так приятно обставить Полину хотя бы в этой области! Пусть у нее шуба от Елены Ярмак, зато у меня – ее любимый мужчина. Круто, правда?

Майя вышла из подъезда и пошла к автобусной остановке.

– Лучше, намного лучше, чем совсем ничего, – повторяла она, как заклинание, рассматривая поток машин.

Из остановившегося на обочине «Бумера» вышел симпатичный парень в кремовой рубашке и черных джинсах и подошел к киоску купить сигарет. При этом он взглянул на Майю, и в его глазах появился интерес.

– Вас подвезти? – спросил он, закуривая.

– Нет-нет, спасибо, – отказалась Майя, тушуясь.

– Не бойся, я не кусаюсь, – сказал парень и распахнул дверцу, – мне просто очень ваши глаза понравились, хочу познакомиться.

– Ну тогда спасибо, – сказала девушка и нырнула в шикарное нутро машины, пахнущее кожей и дорогой туалетной водой. В следующую секунду машина резко, с визгом стартовала, и ее вдавило в кресло.

«Ой, как классно, – подумала Майя, расслабившись на сиденье, – вот она, та секунда, когда все встало на свои места! Машина, запах дорогой кожи, мужчина рядом и исчезающий на горизонте троллейбус, набитый „зайцами“. И пусть у меня глаза маленькие и посажены близко, – может, ему как раз такие нравятся».

– Тебе куда? – спросил молодой человек.

Майя назвала адрес.

– Василиса, давай напьемся до поросячьего визга, – предложил Фильчиков. – Наберемся мартини до бесчувственного состояния и заснем, чтобы ничего не слышать, не видеть и не понимать.

– Как скажете, шеф, – согласилась Василиса Николаевна.

– Если, конечно, у тебя нет других предложений, – уточнил продюсер.

– Нету, – вздохнула Сусанина. – Давайте пить, шеф.

Закончив с мартини, они дружно приступили к ликеру, а потом – к коньяку. Спустя час соседи услышали заунывное хоровое пение. Фильчиков и Сусанина исполняли печальную народную песню про рябину, которая качалась, склонив голову, и никак не могла перебраться к дубу. Исполнение сопровождалось громким иканием и спустя некоторое время затихло: стихийные любители музыки, уронив бокалы, уснули друг у друга в объятиях.

– Пустите меня, пожалуйста, переночевать, – пропищало привидение, приплясывающее на лестничной площадке. Было довольно темно, единственную лампочку подростки выкрутили еще в прошлом году.

Валера протер глаза и матюгнулся, но привидение никуда не исчезло. Оно переминалось с ноги на ногу на бетонном полу и жалобно вздыхало.

– Вам кого? – наконец выдавил из себя молодой человек.

– Мне никого. Мне переночевать бы, – еще раз повторило босоногое существо в длинной белой накидке.

– Ну ни фига себе, – сказал молодой человек, наконец вникнув в комизм ситуации, – а ты заплатишь?

– Конечно, – закивало существо, – вы кредитные карты принимаете?

– Гы-гы, – развеселился Валера. – Кредитные карты, бу-га-га! Ты еще спроси, принимаю ли я в счет оплаты макулатуру и металлолом.

Существо вздохнуло, опустило голову с длинными светлыми волосами и, обернувшись, скорбно поплелось к лестнице. Глаза Валеры постепенно привыкали в темноте. Присмотревшись, он пришел к однозначному выводу, что унылое существо, посетившее его скромную обитель ближе к утру, – девушка. В ночной рубашке и босиком.