Темное пространство

«Вот как, тогда пощады не жди». Я крепко стиснул его в руке.

Кэм содрогнулся.

«Делай что хочешь, Гаррет».

— Да, сэр.

Его смех перешел в стон, когда я грубо прошелся ладонью от головки до основания. Я сморгнул воду и посмотрел на его член. Он потемнел от крови. Головка стала почти багровой. Интересно, сколько понадобится времени, чтобы он кончил?

Его ладони оказались на моих плечах.

— Как хорошо, Брэйди.

Голос его звучал хрипло от желания, и меня затопило теплом от гордости. Это сделал я. Я сделал это с ним.

На этот раз я ощутил электричество. У меня закололо ладонь и перехватило дыхание, и я вдруг снова оказался в его голове.

Перед глазами заплясали пятна света. Я почувствовал на запястьях наручники и услышал в ушах шипящий голос: «Кам-рен, Кам-рен. Кончи для меня».

Нет. Сегодня все будет по-другому.

— Открой глаза, Кэм, — приказал я ему, и он подчинился. — Останься со мной.

Он кивнул, дрожа всем телом, обвел языком нижнюю губу и охнул.

— Не останавливайся, Брэйди, пожалуйста.

— Не остановлюсь, — пообещал я ему. — Но ты должен остаться со мной.

Никакие Безликие не украдут у меня этот момент.

Может, Кэм это услышал, потому что, закусив губу, снова улыбнулся.

— Я с тобой, Брэйди. Весь твой.

Я задвигал рукой быстрее, его член, не переставая, подрагивал в моей ладони. И мне это нравилось. Нравилось доставлять Кэму удовольствие. Нравилось настолько, что я решил проверить сам себя, замедлив движения, почти прекратив ласкать его.

Кэм застонал и шевельнул бедрами, потершись о мою руку.

Я потянулся к нему и прижался своими губами к его. Они оказались приглашающе открыты. Я толкнулся языком в его рот и одновременно крепко стиснул — Кэм охнул.

Мой собственный член к этому моменту уже был таким же твердым, мы продолжили целоваться, и я придвинулся к нему так, чтобы наши члены прижались друг к другу. Я не мог обхватить их оба, так что Кэму пришлось убрать одну руку с моего плеча, чтобы помочь. Наши пальцы переплелись, а потом мы стали двигаться и тереться друг о друга в идеальном ритме, словно делали это сотню раз прежде.

Поцелуй затянулся еще немного, а потом Кэм откинул голову.

— Брэйди. О, Брэйди!

Я прерывисто вздохнул. Да. Сейчас он был со мной. Никаких Кай-Ренов или Крисов, только мы.

Мы принялись двигаться еще быстрее. Дрожа и хватая ртом воздух, Кэм кончил первым. Влажный жар на моем животе и груди сорвал мне крышу. Кэм кончил на меня. Прямо на мою обнаженную кожу, и это возбуждало невыносимо. Я, вскрикнув, спустил через секунду после него, а потом мы, обнимаясь, стояли под душем, пока вода смывала все следы.

Его неровное дыхание защекотало мое ухо.

— Было здорово, Брэйди.

Я пробежался пальцами по его позвоночнику.

— Да. Просто зашибись.

Я подождал, когда меня охватит сожаление, но ничего подобного. Интересно. Иисусе, ведь мало того что подсознание уверяло меня, что я не гей, да и сам я еще не определился, я к тому же был медиком. И сомневаюсь, что хоть в каком-нибудь справочнике по первой помощи упоминалась взаимная мастурбация.

— И зря, — улыбнулся Кэм.

Я фыркнул:

— Ага, чертовски зря.

И лишь когда подушечки пальцев сморщились как чернослив, мы вышли из ванной.

Глава десять

Док знал все мои тайны. Даже о случае с Уэйдом в душевой, потому что я в тот день опоздал на занятия, чем вывел его из себя.

— Я ждал от тебя большего, Гаррет, — прорычал он. — Я из шкуры вон лез, чтобы тебя перевели в медики и тебе не пришлось нарезать круги по спортзалу всю твою оставшуюся жизнь, а ты платишь мне опозданиями? Да кем ты себя возомнил?

— Простите, сэр.

— Двадцать отжиманий, Гаррет.

Я не сделал и трех.

— Гаррет, у тебя что-то болит?

Я соврал, сказав, что нет, но Док приказал мне раздеться. Хотелось бы сказать, что я не знаю, что было хуже, боль или унижение, но я не настолько горд: конечно, боль. Пока Док меня осматривал, все тело точно горело. Живот резануло, словно я стекла наелся, и меня вырвало прямо на пол, когда пальцы Дока в латексных перчатках начали ощупывать меня изнутри.

— Кто это сделал, Брэйди? — спросил он.

— Не знаю, — снова солгал я.

Хотя он, должно быть, выяснил, потому что, сращивая поломанные кости, Док ни с кем еще не лажал так, как с Уэйдом, когда я наконец отомстил тому на стенке. Видимо, месть Доку была не чужда.

В общем, он знал все мои тайны. Но я все равно краснел и запинался, когда на следующий день он пришел на осмотр и спросил, что я такого сделал, чтобы Камерону Раштону стало настолько лучше.

— Не знаю, Док, — наконец родил я. — Может, оно само, ну, вы понимаете…

Док искоса глянул на меня, слушая стетоскопом сердцебиение Кэма. Он понял, что я вру.

— Хорошо, — сказал он. — Можете одеться, лейтенант.

— Сэр, — кивнул Кэм, поднимая футболку.