Темное сердце

– Я делал то, что мне приказывали, – ответил Мардук. Он поднес руку к горлу, к переплетению шрамов, которые обвивались вокруг шеи, словно ожерелье. – Я выполнял свой долг. 

– И что же ты ощущал, убивая сородичей? 

– Они не были мне сородичами.

– Они были из XVII-го, и в их жилах, как и в твоих, текла кровь Лоргара, – произнес Кор Фаэрон, но Мардук чувствовал, что его ответ понравился Темному Кардиналу. 

– Они были родом не с Колхиды, – ответил Мардук. – Они не были мне родней. Убивать их было… приятно. 

– Почему? – спросил Кор Фаэрон, хищно подавшись вперед. Его глаза мерцали. 

– Их смерти были важны. В них был смысл. Жертвоприношение несло с собой силу. 

– А-а. Снова «сила». 

– Разве я неправ, господин? – спросил Мардук. 

– Прав. Даже самые примитивные культуры инстинктивно чувствуют, что в смерти есть сила. Ребенка поразила лихорадка? Его родители приносят в жертву домашнее животное и просят своего бога об исцелении. Как бы люди ни называли своих жадных до крови божеств, они приносят жертвы Изначальной Истине, – в голосе Кор Фаэрона появились пылкие нотки, как будто он произносил перед Легионом одну из своих проникновенных проповедей. – Однако есть вещи, которые требуют крупных жертв, чего-то более существенного. Голод и чума терзают твои города? К стенам подступают враги, чьи сердца переполнены жаждой убийств? В этом случае жертвоприношения простого жвачного животного мало. Понимание этого заложено в самой человеческой душе. Нам не нужны слова, мы и так знаем, что в одних смертях от природы больше смысла, чем в других. Смерть человека сильнее смерти зверя. И как люди выше зверей, так и Легионес Астартес выше людей. Как следствие, их жертвоприношение более значительно. 

Кор Фаэрон обернулся. 

– И посредством силы, которая высвобождается такой жертвой, можно достичь гораздо большего. 

Взгляд Мардука переместился к Калту по ту сторону обзорных экранов станции. 

– Чего же можно достичь гибелью планеты? – вслух задумался Мардук. 

– И впрямь. 

– А смертью примарха? – прошептал Мардук. – Я вижу истину. Они станут следующим шагом. 

– Да, – произнес Кор Фаэрон, – станут. Феррус Манус будет не последним. 

Взвыла сирена, и Мардук увидел, как тонкие губы Кор Фаэрона расходятся в неприятной кривой улыбке. В его глазах было лихорадочное и голодное выражение. 

– Телепортационный след, – сказал один из темных магосов, сгорбившийся над консолью. – Нас взяли на абордаж. 

– Жиллиман, – прошипел Кор Фаэрон. – Наконец-то. 

– Он здесь? – вымолвил Мардук. – Вы знали, что он придет? 

Вокруг Кор Фаэрона сгустилось грязное свечение. Мардук услышал бормотание тварей эмпиреев – шепот и крики, заполнявшие все динамики, вокс-каналы и консоли станции. 

Тьма окутала Кор Фаэрона, казалось, он увеличился в росте: 

– Настало мое время, – произнес он, поднимаясь над полом. Из его глаз и рта сочился темный пар, на расставленных костлявых пальцах плясала нечестивая энергия. Исходящие от Темного Кардинала потоки варпа захлестнули Мардука, будто приливная волна. 

– Сегодня великий день, сыновья мои, – сказал Кор Фаэрон, повысив голос, чтобы его было слышно поверх инфернальной какофонии. – Сегодня мы узрим, как примарх падет на колени. Он явится к нам, словно мотылек на огонь, не осознающий, что это пламя принесет ему гибель. 

Мардук попытался встать, но ощутил на плече руку, которая его удерживала. Крепкая хватка принадлежала Сороту Чуру. У того в руке был нож. Атам. 

– Мой господин, – произнес Чур. – Что с кандидатом? 

Кор Фаэрон напоминал ангела тьмы, окруженного ореолом ужаса. Он посмотрел на Мардука сверху вниз. На его лице не было сострадания, лишь злобная алчность и нетерпение. Глаза полностью изменились, они приобрели бездонную черноту провалов меж звезд. 

– Они благоволят ему, – прогремел Кор Фаэрон. – В этом источник любой силы. Отпусти его.  

Клинок Чура исчез, и Мардука подняли на ноги. Он изумленно уставился на Кор Фаэрона, купающегося в нечестивом величии. 

– Все мои силы в вашем распоряжении, – произнес он. Его глаза сияли преданностью. Кор Фаэрон спланировал вниз, оставляя за собой темный след. Мардук склонил голову и опустился на одно колено – на сей раз как приверженец, а не как пленник. Кор Фаэрон приблизился, и Мардук ощутил исходящий от его тела жар. Ему на лоб легла обжигающая рука, и он вздрогнул.

Мардук силился не вскрикнуть. От нечестивого благословения кожа покрылась волдырями. 

– Не пытайся воспользоваться своими новыми талантами в этом бою, кандидат, – прошипел Кор Фаэрон. – Сила эмпиреев струится в изобилии. Она вся достанется мне. 

– Как пожелаете, мой господин, – сказал Мардук. 

– Ты благословлен, дитя, – произнес Кор Фаэрон. – Сегодня ты станешь свидетелем деяния, отголоски которого разнесутся в веках. Сегодня ты узришь подлинное величие. 

Кор Фаэрон отпустил Мардука и замер в сиянии, пока окружавшие его воины Легиона готовились к схватке. 

– Сегодня, дети мои, вы увидите смерть Робаута Жиллимана, – звучно провозгласил Кор Фаэрон. – Или, быть может, – хитро добавил он, – нечто еще более великое… 

Мардуку бесцеремонно сунули в руки болтер.