Темное сердце

— Теперь придется с подробностями. Я этими паскудами с самого начала занимаюсь. — Теперь наступила очередь святого отца скрипеть зубами. — Второй месяц поймать не можем. Больше двадцати человек и все с даром. Не знаю, кто их выслеживает, но делают это профессионально. Еще с десяток одаренных нашли с похожими ранами, но без следов ритуала. Последний случай — трое оборотней в парке. Единственный живой свидетель и тот бесполезен. По мозгам будто наждачкой прошлись — все как в тумане. Даже Василек не смогла вытащить ничего, кроме смутных образов. Девчонка и два парня — вот и вся наша добыча.

— И кто на такое способен?

— Нелюдь. Или ты про память? Да многие вообще-то, хороший маг при желании может серьезно поиграть воспоминаниями. Другое дело, что не наследить при этом сложно. Так что это зацепка. Раньше считали, что работают неодаренные. Изучая снимки первых преступлений, аналитики наткнулись на фрагменты рисунков из какой-то древней книжонки. Судя по всему, кто-то использовал эти карикатуры, чтобы вытянуть из жертв магическую силу. Настырные сволочи попались. Рисунок пентаграммы постепенно эволюционировал, а в последних случаях все следы оказались полностью уничтожены. Такое чувство, что они добились каких-то результатов. Это в общих чертах.

— Не понял, а какие у них цели?

Священник тяжело вздохнул:

— Они пытаются отобрать дар у одаренных. Нам без разницы: хотят они усилиться или передать его простым людям. До Волны опасность представлял один вариант, сейчас — другой. Нужно во что бы то ни стало найти и обезвредить умельцев до того, как информация просочится в СМИ. Идеальным вариантом будет полное уничтожение этой разработки.

— Церковь отказывается от оружия против магов? — Я скептически посмотрел на священника.

— Спим и видим, как бы побыстрей окунуть страну в кровавую купель. — Кажется, Игорь ожидал чего-то подобного. Слишком быстро огрызнулся. — Много вас таких, с кривым взглядом на Церковь. Потому и работаем в паре с «чертями». Сам понимаешь, не мы одни возимся с этим делом, подобных групп в Москве с десяток.

— Да-а-а-а! — ухмыляясь, протянул я. — Мы, конечно, самые перспективные. Нашли, блин, профессионала — недооборотень с демоном в мозгах. Долго выбирали?

— Не ерничай. Твою кандидатуру внес Коста на пару с Женькой, и Власов ее одобрил. Так что все тапки в начальство кидай, а моя хата с краю. В любом случае ты — ключник, а это многого стоит. Я не в обиде.

— Как всегда. Все в шоколаде, один я…

— И не ной. Забыл, что с недавних пор твоя сестра тоже одаренная? Вероятность оказаться на алтаре невелика, но это пока сезон охоты не открылся. Появится возможность присвоить чужую силу, и начнется война.

Я дернулся от накативших воспоминаний, и мобильный телефон жалобно хрустнул в ладони. Примерно те же слова я услышал от Графа в первый день вербовки, когда сидел в его кабинете, с головы до ног покрывшись чешуей. Брошенный на священника взгляд не отличался дружелюбием. Понимаю, что он не пытался угрожать Юльке, но откуда тогда настойчивое желание свернуть подлецу шею? Их что, в инкубаторе плодят, однояйцевых? Или работа так влияет? На психику святоша надавил профессионально. Дело даже не в сестре — одаренной, просто уж очень мрачные перспективы он описал. Надо работать.

Так уж получилось, что единожды попавший в систему вынужден бежать в колесе до конца, иначе его намотает на маховик. Тут и нежелание конторы отпускать носителя секретов, а их исподволь набирается достаточно, чтобы в случае чего тебя похоронили ради собственной безопасности. И растущее число смертельных врагов, от которых защищает все та же контора. Я до сих пор не выяснил, кому принадлежали заглянувшие на огонек кровавые гончие, но точно знал, что в эту самую минуту сестра находится под присмотром Женьки, а квартиру круглосуточно пасет наряд хорошо натасканных армейских ведьмаков.

Иллюзии пропали давно. На их место пришло понимание, что «черти» исподволь вылепили из меня если не убийцу, то что-то весьма схожее. Но вместе с этим открылась еще одна истина — в стремительно изменяющемся мире такая профессия серьезно увеличивала шансы на выживание моих близких. Доступа к оперативной информации хватило, чтобы последние события зацепили семью лишь краем. Обмен близок к равноценному, но помогало это слабо.

— Документы где?

Избавиться от шипящих интонаций не удалось. Напряженное горло с трудом выплевывало слова, а окаменевшая шея почти не шевелилась. Казалось, позвонки скрипели от усилий. Медленно выдыхая, я старался расслабить ее поэтапно — мускул за мускулом. Ни хрена себе меня скрутило на пустом месте. Куда только делось радужное и шутливое настроение?

— Ладно. — Игорь говорил предельно нейтральным тоном. — Раз уж ты настроился на работу, то не будем тянуть до завтра. Папка в бардачке. Только родным не показывай — неаппетитное зрелище.

Чтобы отвлечься от накатывающей злобы, я с головой погрузился в документы. Священник не лгал — ужасов там хватало, но вид растянутых по пентаграмме внутренностей не вызывал сильных эмоций.