Темное солнце

В ожидании прошла еще одна ночь. Тучи окончательно исчезли, Темный зверь начал опускаться за горизонт, и первые лучи небесного света упали на водную гладь, над которой торчала лишь верхушка пирамиды на крыше Дома.

– Очевидно, из этой долины нет стоков, – сказал Слуш. – Вода будет стоять здесь, пока не испарится. А тем временем…

– Тем временем мы можем переплыть озеро и высадиться на крышу Дома! – воскликнула Шемибоб. – Возможно, там нам удастся найти вход.

Йотль тяжело вздохнул, но промолчал. Спорить не имело смысла.

Фемропит спустился по склону к самому берегу. Шемибоб отсоединила машину Древних от его корпуса, извлекла из своего мешка десять мотков тончайшей, но исключительно прочной веревки и склеила их в один длинный канат, который одним концом приклеила к машине, а вторым – к корме Фемропита. Все забрались внутрь; каменный бог медленно тронулся с места и скрылся под водой, волоча за собой болтающуюся на поверхности машину.

Время от времени они открывали наружную дверь, чтобы убедиться, что Фемропит буксирует их в правильном направлении и что глубина озера не превышает длины каната. Как выяснилосьв конце пути, запас веревки не превышал одного локтя, но, к счастью, этого оказалось достаточно.

Приблизившись по дну к основанию Дома, Фемропит остановился. Фирш с младенцем и обоими зверями осталась ждать в машине, а все остальные перебрались на крутую крышу Дома, поднимающуюся над водой. Под ногами у них располагалось еще одно окно, размерами и формой похожее на ранее виденные.

Склонившись над ним, путники с осторожностью заглянули внутрь. Далеко под ними лежал пустынный зал огромных размеров. Пол был покрыт густым слоем пыли. На постаментах, в беспорядке разбросанных по залу, стояли шероховатые каменные колонны.

– Это не колонны, – сказала Шемибоб. – Когда-то это были гранитные статуи.

Все промолчали.

– Видимо, вы не до конца понимаете, что я хочу сказать, – сказала она. – Присмотритесь. Общие очертания до сих пор можно различить. Вот статуи, изображающие людей, а вот – каких-то других двуногих. Это четвероногое животное, – повела она лучом фонаря, – а рядом с ним птица. Видите выступы, оставшиеся от крыльев?

Слуш начал гудеть, но осекся и замолчал.

– Все абсолютно очевидно, – с раздражением в голосе произнесла Шемибоб. – Перед нами каменные статуи, разрушенные долгим выветриванием. Но внутри Дома неоткуда взяться ветру; воздух там практически неподвижен. Влага также не может проникнуть внутрь – смотрите, внутри совершенно сухо. И тем не менее камень источен и истерт, как будто тысячи лет подвергался воздействию ветра, солнца и воды.

– Теперь вы понимаете, – вскричала она, – насколько древний этот Дом?

Никто не мог вымолвить ни слова.

Достав из мешка очередное устройство, похожее на ровно отрезанную половинку серебристого яйца, Шемибоб выдвинула из него три тонкие ножки и поставила на окно, так чтобы закругленный конец яйца был направлен вниз. Плоские диски на концах ножек намертво прилипли к прозрачному материалу окна.

Шемибоб начала вращать циферблат, расположенный на боковой стороне устройства. На плоском срезе появилось увеличенное изображение дальней части зала.

В центре помещения возвышался громадный черный постамент, очевидно, из того же неподвластного времени материала, из которого был построен сам Дом.

Двадцать ступеней вели к огромному трону с высокой спинкой, изваянному из этого же вечного материала. Подлокотники его были покрыты узорами, но разглядеть их не удавалось – мешали руки пожилого человека, расположившегося на троне.

Тот сидел неподвижно, с прямой спиной, высоко подняв голову и глядя перед собой. Смотрит прямо в вечность, подумал Дейв, и его бросило в дрожь от этой мысли.

Голову старика покрывала красная шапка с белой оторочкой, переходящая в подобие колпака с пышным помпоном на конце. Лицо у него было широкое и круглое, с красным носом и румяными щеками. Из-под шапки выбивались седые космы; густые брови тоже были совершенно белого цвета. Окладистая борода возлежала на выступающем округлом животе.

Он был одет в красную шубу, отороченную белым мехом и подпоясанную широким черным поясом. Шаровары, виднеющиеся из-под шубы, тоже были ярко-красного цвета, как и высокие меховые сапоги. На среднем пальце его левой руки блестело простое золотое кольцо.

– Смотрится как живой, – отметил Слуш. – Какая поразительная сохранность! Вероятно, тоже сделан из этого вечного материала.

– Думаю, это не статуя, – произнесла Шемибоб.

При этих словах Дейв похолодел. Если бы не друзья, он не раздумывая бросился бы бежать. С другой стороны, если бы не друзья, ему бы и в голову не пришло, что перед ним не статуя…

– Что навело вас на эту мысль? – поинтересовался Слуш.

– Во-первых, на нем нет ни пылинки. Во-вторых…

Шемибоб еле заметно повернула наблюдательное устройство. Изображение стронулось с места, в поле зрения появился участок пола перед постаментом. В пыли виднелись две дорожки следов. Одна вела от трона, другая – обратно.

– Бежим отсюда! – сказал йотль.

Все промолчали. У Дейва по спине забегали ледяные мурашки.