Темное солнце

Несмотря на все их опасения, гигантские рыбы не обратили на них ни малейшего внимания. Только однажды мимо проскользнула рыбина, способная целиком проглотить их лодку, а за ней гналась еще более крупная. Чешуйчатый бок навис над ними на расстоянии вытянутой руки; громадный глаз размером с человеческую голову холодно уставился на лодку. Затем рыбина ушла под воду, подняв огромную волну.

До острова оставалось уже недалеко. Вначале до них донесся птичий гам, а затем нахлынула волна запаха. Дейв понял, что его сейчас вывернет. Судя по бледному лицу Ваны, ей приходилось не легче.

Звери не страдали от тошноты, но нервно принюхивались. Джум тихо подвывал, а Эджип басовито рычала.

– Наблюдая за вашими реакциями, я прихожу к выводу, что отсутствие чувства обоняния в ряде ситуаций исключительно полезно. Но что полезно в одном случае, то вредно в другом, – глубокомысленно произнес арчкерри.

Ручейки белесой жидкости, вытекающие из большой лужи, бежали к берегу, маня за собой обезумевших птиц. Тысячи пернатых с оглушительным гвалтом роились на скалистом пляже и ныряли в воду. Поверхность озера шла кругами – это плескались огромные рыбы, привлеченные возможностью полакомиться.

Вытащив лодку на берег, путники двинулись вглубь кишащего птицами острова. Громадная стая расступалась перед ними и тут же снова смыкалась за спиной. Земля была усеяна сотнями птичьих трупиков, расклеванных сородичами. То и дело одна из птиц начинала вертеться на месте с остекленевшими глазами и наконец падала, бессильно хлопая по земле крыльями.

Запах гниющей плоти смешивался с вирусным смрадом. В воздухе кружились перья. То и дело путников забрызгивало птичьим пометом. Дейв и Вана поначалу опасались, что через этот помет они заразятся и умрут, но Слуш успокоил их.

– Насколько мне известно, данный вирус не опасен для человека. Впрочем, не могу ручаться за абсолютную точность этой информации.

– Спасибо, ты нас очень обнадежил, – проворчал Дейв.

Они долго бродили по долинам между холмами в поисках низин, где зарождались крохотные таракормы. Это было поразительное зрелище: вначале из белесой вирусной массы формировался киль, а затем над ним медленно нарастали борта.

– Можно сказать, что вирусы, из которых формируется корпус таракорма, находятся в своеобразной спячке, – сказал Слуш. – Это настоящее чудо природы, невероятно сложная структура, построенная из миллионов крошечных квазиживых частичек. Полагаю, в глубине корпуса из вирусов образуется подобие мозга, реагирующее на сигналы, поступающие по нервным волокнам. Разумеется, на данный момент этот мозг не осознает происходящего вокруг. Но когда таракорм вырастет и сформируется полностью, он уже будет готов взять на борт своих вечных пассажиров, кратиклей.

Дейв обеспокоенно огляделся. – Кратикли? Они где-то здесь?

– Нет повода для волнения. Они появятся еще нескоро.

Бродя среди холмов, они обнаружили множество низин, заполненных густой белесой жижей, в которой колыхалось множество мертвых и умирающих птиц. Кое-где сквозь вирусную массу проступали размытые очертания килей. В некоторых бассейнах плавали полузрелые таракормы; зловоние, исходившее от них, было не настолько острым. Но путникам пришлось, задыхаясь от невыносимого смрада, пересечь весь остров, прежде чем они нашли то, что искали – полностью созревшую небесную лодку, готовую к взлету.

Таракорм лежал на камнях в глубокой низине между холмов. Две подпорки из завердевшей вирусной массы удерживали его в вертикальном положении. Слуш пояснил, что перед взлетом подпорки отсохнут и отвалятся. Таракорм был крупный и широкий; его нос формой походил на обычное каноэ, а к корме корпус расширялся и приобретал квадратное сечение.

– Такой профиль позволяет лучше захватывать ветер, – пояснил Слуш.

На глаз таракорм имел примерно полсотни шагов в длину, пять ростов в высоту без учета мачт, и двадцать шагов в поперечнике. Из палубы росли три мачты высотой в полтора человеческих роста; к мачтам под прямым углом крепились длинные тонкие реи, а с них на особых снастях свисали паруса из тончайшей пленки, сквозь которую просвечивало солнце. Весь корпус корабля был полупрозрачным и хрупким на вид.

Вокруг таракорма непрерывно кружились тысячи птиц, заслоняя его от людских глаз, и Дейву пришлось подойти поближе, чтобы разглядеть его как следует. С близкого расстояния обнаружилось, что мачты и реи покрыты округлыми наростами.

– В них располагаются механизмы, управляющие парусами и поворотом рей, – сообщил Слуш. – С их помощью таракорм ходит против ветра, правда, довольно медленно.

– Как такое возможно? – спросил Дейв. – Корпус таракорма не рассчитан на такие нагрузки.