Темное влечение

Впрочем, одна из женщин, что носила красивую широкополую шляпу с пером и вышивкой в виде ворона, вполне возможно, действительно собиралась охотиться на нежить. Уж больно ее карие глаза горели нездоровым азартом.

Как и глаза Кайла Шерье, что ехал рядом с ней и весело о чем-то рассказывал…

Они были в своей среде. Понимали друг друга, как никогда не смогла бы понять я.

Внезапно мне вдруг стало настолько грустно, что даже привычный страх перед разгульными мертвецами забылся.

Я вдруг поняла, что графу Шерье прекрасно подошла бы в жены какая-нибудь некромантка вроде этой неизвестной мне дамы. Пусть она не слишком-то симпатичная, но у нее благородный профиль и прямая осанка. Наверняка есть какой-нибудь дворянский титул и ежегодная рента, которая позволяет нанять служанку вроде меня. А еще у нее прекрасное образование, и она, как пить дать, может поддержать разговор с графом не только на тему самогона тетушки Быбы и ее многочисленных куриц. Им есть о чем пообщаться. Общее увлечение сближает как нельзя лучше. А могла ли я похвастаться любовью к нежити?..

Я сжала губы, чрезвычайно расстроившись.

Гости, приехавшие на охоту, устраивались на привал. Я же беспокойно расставляла под столом бутылки с вином, а перед собой — пустые бокалы.

Моя будка была накрыта сверху мягкими шторами, за счет чего содержимое ящиков с напитками оказывалось доступно лишь мне. По прибытии на берег Костлявой дворецкий самолично поставил передо мной три коробки выпаренного виноградного вина с наказом, чтобы “почтенным господам-некромантам перед охотой наливать только его”. После охоты можно было подавать что угодно, но перед ней все маги должны были оставаться трезвыми. Звучало вполне логично, хотя, узнай об этом гости, шум бы поднялся невероятный.

Поэтому открытые бутылки, спирт из которых был выпарен, мы спрятали в будке вместе со всем остальным винным баром.

Когда все было, в принципе, готово, я глубоко вздохнула, стараясь не искать взглядом Кайла и так подходящую ему в пару некромантку. Вместо этого повернулась к компании трех магов, которых видела впервые. Они над чем-то громко смеялись, разговаривая все с той же кухаркой Полли. Я высунулась подальше из-за шторок своей палатки и прислушалась, надеясь выловить что-нибудь веселое и поднять себе настроение.

— Представляете, наш уважаемый коллега, господин Блаунш, этому факту очень рад! — говорил один из них, мужчина со спутанными темными волосами, в длинном черном плаще с брошью-вороном. Настоящий некромант. — Он обожает лягушек, и факт их повторного рождения во Тьме его ничуть не смущает! Говорит, после упокоения они дивно вкусны и их даже не надо готовить!

Двое других засмеялись.

— Милая дама, — обратился один из них к Полли, которая от такого обращения заулыбалась и покраснела над своими пирожками. — Скажите, чтобы повара не рассчитывали на него съестное, после сегодняшнего рейда на нежить, уверен, он будет сыт как никогда!

Громогласный хохот разорвал пространство, заставив нескольких птиц на деревьях испуганно вспорхнуть в небо.

Я подняла взгляд вверх: это были горлицы. Только абсолютно черные. Вновь вернула внимание шумным некромантам — один из них так смеялся, что начал стучать ладонью по столу с булочками. Двое других мужчин почти плакали.

А у меня в голове пульсировала лишь одна мысль: так, получается, граф Шерье вместе с несколькими десятками некромантов собрался охотиться в этом лесу на лягушек? На нежить-лягушек?

От этой мысли одновременно хотелось смеяться и пробирала дрожь. Может ли причинить вред человеку маленькое беззубое земноводное, которое раздавить так же легко, как помянуть Темных богов?

Не знаю. Но мне определенно стало гораздо легче после новости, что сзади в горло не вцепится голодный гуль, пока я наливаю господам вино.

И, когда я уже почти совсем успокоилась, достала одну из бутылок, чтобы вынуть пробку, вдруг ощутила на своих бедрах прикосновение горячих рук.

По позвоночнику пробежала ледяная дрожь.

Честно говоря, сперва я довольно сильно испугалась, уже представляя на себе руки зомби, втихаря прокравшегося в мою палатку. Однако мозг быстро подсказал, что лапы нежити не должны быть такими горячими, да и из мертвецов в этом лесу только лягушки. Значит, это обязан быть кто-то другой…

По коже прокатилась жгучая волна, нырнув под желудок стаей мотыльков. Я боялась вздохнуть. Боялась поверить.

Может, мне это все кажется?

Но после того, как предположение о мертвецах было отброшено, я поняла, что руки на моих бедрах могут принадлежать только одному человеку. И именно его прикосновения отзывались во мне на уровне инстинктов.

Я повернула голову, пытаясь проникнуть за шторку и разглядеть нарушителя собственного спокойствия, но мне это не удалось. Шторки задернулись плотнее, словно разделяя мое тело на две части. Одна оставалась снаружи, видимая всем, а вторая скрывалась двумя полосками ткани и пряталась внутри палатки, доступная невидимому гостю.

— Не двигайся, — раздался знакомый шепот сзади, и горячие ладони скользнули под юбку, приподнимая ее и поглаживая обнаженные ноги.