Темное вожделение (ЛП)

Шиа погрузила свои покупки в грузовик так быстро, как только смогла. Если бы солнце влияло на ее противника так же смертельно, то он был бы подобен Жаку. Ей никогда не приходило в голову, что ей, возможно, придется сражаться с вампиром. Дон Уоллас был ее кошмаром, но этот, как она подозревала, еще хуже. Шиа тщательно упаковала кровь в центре своего большого холодильника, обложив ее кусками льда. Она должна найти способ доставить кровь Жаку и при этом не оставить следов для вампира.

Она подождала, постояв, перед тем как двинуться в путь. Солнце, которое поднималось все выше и выше, коснулась ее кожи через тонкий хлопок одежды. Широкополая шляпа и очки приносили некоторое облегчение. Шиа понимала, что было бы более безопасно остаться среди людей, но пока она слаба, у нее не было выбора, кроме как поискать место отдыха в тени леса.

Мозг почувствовал прикосновение, которое она немедленно и с большим облегчением узнала. Шиа слилась с Жаком. Он был слаб, и то небольшое количество сил, что у него было, быстро уходило с восходом солнца. Шиа рассердилась на себя, что не успокоила его ранее. Она должна была понять, что он почувствует ее страх даже на таком расстоянии.

«С тобой все хорошо?»

«Да, Жак. Мне жаль, что я не сказала этого раньше».

Она прилагала усилие, чтобы остаться спокойной и скрыть от него тревогу. Последнее чего она хотела, чтобы варвар пытался ее спасти. А она знала, что он так и сделает. Жак убил бы себя, пытаясь добраться до нее.

«Ты на солнце. Я чувствую твой дискомфорт».

Это был выговор того вида, к которым она уже привыкла. В его голосе по мере его выздоровления все больше проскальзывали высокомерные командные нотки.

Она глубоко вздохнула и медленно выдохнула, а потом сделала решающий шаг.

«Здесь был один из твоего народа. По крайней мере, я так думаю».

Его реакция была похожа на взрыв. Огненная ярость, страх за нее, ревнивый гнев, не поддающийся контролю. Жак заставил себя промолчать и выслушать ее. Он знал, что его сильные, похожие на вулкан эмоции напугали ее. Они напугали и его самого. Эмоции были для него незнакомыми и подавляли его время от времени.

«Он узнал твой запах, даже назвал тебя по имени. Он требовал, чтобы я сказала, где ты. Пожалуйста, будь осторожен, Жак. Я боюсь, что оставила тебя абсолютно беспомощным. Мне кажется, что он будет искать тебя».

«Он дотрагивался до тебя? Давал свою кровь?» — Требование, слышащееся в голосе, было властным, она почувствовала его черный гнев, стучащий у нее в голове.

Она прикоснулась своей рукой к открытой ране на шее.

«Нет, да и ты бы знал», — ответила она успокаивающе.

Часть его беспомощной ярости рассеялась.

«Где ты?»

«Я пока в безопасности, но он будет искать меня сегодня вечером, я уверена в этом. Я не хочу приводить его к тебе».

«Этим вечером ты вернешься ко мне. Прямо ко мне. Ему нельзя позволить найти тебя и обменяться кровью с ним».

«Со мной будет все хорошо. Это ты — тот, кто должен быть осторожен, Жак», — попыталась она его уверить. — «Я боюсь за тебя, боюсь того, что могу привести его к тебе, или он найдет тебя, пока меня не будет рядом».

«Ты не понимаешь опасности, в которой ты находишься. Ты должна доехать до меня».

Шиа не могла полностью понять, но она чувствовала его осуждение, страх за нее, и она вздрагивала, вспоминая силу от хватки незнакомца и его шипение со смертельным обещанием.

«Не волнуйся, я приеду сразу же, как только смогу. А теперь спи, Жак. Общение высасывает твои силы».

«Шиа». — Был момент такой тишины и тоски. — «Возвращайся ко мне. Если ты не веришь ничему из того, что я сказал тебе ранее, считай, что я нуждаюсь в тебе».

«Я обещаю».

Шиа прижалась к рулю лбом. Она так устала, а глаза буквально чуть ли не лопались. Затемненные окна в машине помогали предотвратить появление ожогов на ее коже, но это не поможет надолго. Тело стало медлительным и неуклюжим, и оставалось только надеяться, что вампир уже вернулся в свое логово и не способен видеть, куда она поехала.

Шиа направилась в горы. Сначала, чтобы выиграть время, помчалась по дороге с такой скоростью, с какой обычно ездят на мотоциклетном треке во время гонок. Но когда солнечный свет стал совсем невыносим, она проложила свою собственную дорогу по следам оленя в лесную чащу. Тяжелые кроны деревьев дали некоторое облегчение от неумолимого солнечного света, словно проникающего в ее череп. Когда тело слишком отяжелело, Шиа постаралась пешком попасть в густые заросли. У нее хватило сил, чтобы закрыть дверцу и взять пистолет до того, как ее тело совсем ослабло. Шиа лежала словно парализованная, сердце колотилось быстро-быстро, а сама она была напугана собственной слабостью.