Темное время

Он отвесил подзатыльник Родьке, который, открыв от любопытства рот, слушал нашу с Викторией беседу, изобразил немного неуклюжий поклон, адресовав его чародейке, и нырнул в щель между столешницей и плитой.

– Деликатный какой, – мило улыбнулась Виктория. – Знаешь, они очень хорошие, твои друзья. У меня таких нет.

– Мы хорошие, – подтвердил Родька, который уже успел смотаться в комнату и обратно, а теперь протягивал девушке аккуратно сложенное полотенце. – Что есть – то есть.

– И скромные, – процедил я. – Невероятно.

Черт, черт, мне это очень не по душе. Ну да, Виктория мне нравится, и все такое… Но я очень не люблю, когда меня используют, особенно в делах сердечных, в качестве ли «громоотвода», или в каком другом. Не приводит это ни к чему хорошему. Ну да, сейчас нам, возможно, будет хорошо, но вслед за этим непременно наступит завтра. Точнее – сегодня, но не стоит придираться к словам, все всё поняли.

Лично для меня ничего не изменится. А для нее? Кто знает, какие колесики вертятся в женских мозгах, а особенно вот в таких ситуациях? Сейчас, на нервах, на обостренных чувствах, на эмоциях ей видится одна картина. Утром же произойдет переоценка произошедшего, придут раскаяние, стыд, еще какая-то хрень, которой наши милые дамы так любят загружать свою голову, а после плющить ей же наш мужской мозг.

Может, и не случится этого, но кто знает?

А мне терять эту женщину совершенно не хочется. Ни как человека, ни как очень хорошего специалиста в определенной области тайных познаний.

Вот только потом все произошло как-то очень стремительно и обыденно одновременно, разрушив мои логические выкладки и сомнения. Как? Ну а как оно между мужчиной и женщиной бывает? Так и произошло. Тут думать не надо, тут или «да», или «нет».

В моем случае все же прозвучало внутреннее «да», несмотря на все предыдущие мысли. Наверное потому, что нравилась мне Виктория, и ничего с этим не поделаешь. С того первого дня, как я ее увидел. Правда, не ждал, что так карта ляжет, поскольку сначала решил, что не моего поля эта ягода. Да так оно и есть на самом деле, просто жизнь и судьба иногда выкидывают такие коленца, что только диву даться можно. Что диву! Такое сценаристам сериалов с телеканала «Россия» в голову не придет, а уж они затейники еще те!

В общем – как вышло, так и вышло. И пусть все дальше идет так, как идет. К тому же никто не обещал продолжения банкета. Скорее всего, завтра утром эта женщина просто оденется и уйдет из моего дома, чтобы никогда в него не вернуться. Я просто оказался в нужное время в нужном месте, вот и всё.

С этой мыслью я повернулся на бок и уснул.

Точнее – думал, что уснул. На самом же деле оказался там, где кроме моей ноги много столетий ничья не ступала.

А мост-то уже и на развалины не похож. Вон столбики появились на берегу, на них вроде как даже веревки повязаны, которые перилами будут служить. Эдак скоро можно будет и на тот берег перебраться.

Вот только нет у меня охоты туда ходить. Опять там туман густой лежит, на который смотреть немного зябковато. Не физически, а душевно. Есть в нем что-то такое, от Стивена Кинга. Меня в свое время его книга на эту тему очень впечатлила. Даже больше, чем фильм.

Кто знает, что живет в той хмари, которая затянула все пространство, сколько взгляда хватает, и даже частично захватила тихие, недвижимые воды реки Смородины? Проверять точно не хочется.

Зато над теремом Мораны, который окончательно утратил всякую иллюзию призрачности, раскинулось звездное небо. Сама же хозяйка его стояла на крыльце, глядя на меня, и сложив руки на груди. Причем она немного изменилась по сравнению с прошлым разом. На щеках появился румянец, черты лица немного поменялись, сделав ее куда симпатичней, да еще в отдельных местах она стала… Как бы так выразиться… Чуть выпуклее.

– Ну здравствуй, гость желанный, – глубоким голосом, который опять же здорово отличался от того, что я слышал ранее, произнесла она. – Заждалась тебя. Даже думать начала, что не хочешь ты меня видеть.

– Неправда ваша, – возразил я. – Просто навалилось как-то сразу всего и много. Три дня на ногах, от усталости мысли разбегаются как тараканы. А я смотрю, у вас тут ландшафт опять поменялся?

– Что такое «ландшафт»? – насторожилась Морана. – Мне сие слово неведомо.

– Да вон. – Я ткнул пальцем вправо. – Мост подремонтировали, и с той стороны реки туману куда больше стало.

– Навь почуяла, что я пробудилась, – нехорошо сверкнули глаза богини. – И ей весть эта ох как не по нраву. Раньше все было как? Тишина, забвение, покой. Я сплю, она дремлет, и дети ее тоже вечные сны видят. Псоглавцы, босоркуны, планетники, души злодеев в огненных озерах и героев-воинов в курганах – все угомонились, все забыли прошлые подвиги и обиды, все упокоились в Нави. А тут – вон чего. Я пробудилась. А где один встал, там и другие могут проснуться.

– И что тогда? – забеспокоился я.