Тэйн откинулась назад и тяжело выдохнула.
Она провела обеими ладонями по лицу, посмотрела в окно, и постаралась выкинуть из головы картинку того, чем сейчас заняты Лиз и Гейл. Ей легко было представить Лиз в самом разгаре страсти, да и после тоже, если уж на то пошло. Они были любовницами целых четыре безумных месяца, сразу после чего Лиз основала компанию, а Тэйн стала подготавливать к публикации в Women Words свой первый роман. Им было очень хорошо в постели, но большинство остального времени они провели в спорах и творческих разногласиях.
Лиз считала произведения Тэйн слишком откровенными для рынка любовных романов. Вообще-то однажды во время ссоры она употребила термин «вульгарная писанина». В ответ Тэйн обвинила Лиз в отсутствии воображения и обозвала мракобесом, который хочет вернуться к временам, когда на секс в книгах только намекали, а любовью герои занимались исключительно вне сюжета.
- Попробуй почитать Руну Дайр, Тэйн, - отбрила Лиз. – Ей удается описать и чувства, и секс, и при этом не оскорбить половину читателей!
- Засунь себе свою Руну Дайр знаешь куда?! – обиделась Тэйн.
- Я бы с удовольствием, да только никак не встречусь с ней лично!
Две женщины уставились друг на друга через стол в офисе Лиз, помолчали и внезапно одновременно расхохотались.
- Да, что-то я не припомню, чтобы ты называла меня вульгарной вчера ночью, - подвела итог Тэйн, и ее лицо осветилось ее фирменной улыбкой.
- Нет, - ответила Лиз и улыбнулась в ответ. – Я помню, что называла тебя «о боже».
- Просто позволь мне писать так, как я могу, Лиззи, - мягко сказала Тэйн. – Доверь мне рассказать историю, и это сработает.
Лиз вздохнула и кивнула.
- Давай. Тебя или полюбят или возненавидят. Это не худшая судьба для книги.