Темные боги. Шепот смерти

Моя декларация о намерениях собеседнице откровенно не понравилась — та смерила меня недовольным взглядом, поджала губы и ответила чуть холоднее, чем обычно:

— В вашем мире странные представления о том, как нужно общаться с женщинами. По-твоему, я должна была сразу прыгнуть к тебе в постель?

— Ты мне вообще ничего не должна, расслабься.

— Но ты все равно от меня чего-то ждешь?

— Уже ничего. Еще вопросы будут?

— Нет.

Короткий разговор оставил достаточно тягостное послевкусие, заметно испортившее мне настроение — я банально утратил мотивацию для дальнейшего сотрудничества с отрядом беженцев и начал задумываться о том, чтобы свалить в одиночное плавание. К сожалению, здесь тоже имелись некоторые проблемы — хотя я успел изучить местное наречие и собрать необходимую информацию о мире, для полноценной легализации все же требовалось дойти до крепости, воспользоваться рекомендациями товарищей и закрепить тем самым свой благородный статус. То есть, именно сейчас вставать в позу и уходить куда глаза глядят было бы очень глупо. С другой стороны, выворачиваться наизнанку и отыгрывать роль безупречного героя мне уже не хотелось.

Именно под воздействием этих соображений у меня родилась весьма беспринципная по своей сути идея, касавшаяся изучения свойств трофейного ножа — я понял, что могу сделать это за счет спутников, тщательно обдумал все детали во время дневного перехода, а следующим вечером принялся вербовать подопытных кроликов.

— Люди, требуется ваша помощь. У меня есть артефакт, который странным образом воздействует на мысли. Мне надо, чтобы кто-то из вас подержал его в руках, запомнил свои чувства и рассказал о них. Это может быть опасно, но я все время буду рядом и в случае чего сразу же помогу. Что скажете?

Как и ожидалось, наплыва добровольцев не произошло. Однако учивший меня языку старик и оба паренька все же выступили вперед.

— Что делать, лорд? — спросил Рольк, глядя на меня преданными глазами. — Я готов!

— Видишь этот нож? Просто возьмись за рукоятку и скажи, что ты чувствуешь.

— Сейчас. Я... я чувствую...

Результат превзошел все мои ожидания — спустя две или три секунды мальчишка обернулся к стоявшему рядом старику, замахнулся, но тут же получил от меня по запястью, выронил клинок и застыл, с удивлением таращась на свою несостоявшуюся жертву.

— Говори, что чувствовал. Давай.

— Я... мне приказали его убить. Кто-то приказал.

— Ты слышал этот приказ?

— Нет, я... я почувствовал.

— А сейчас ничего такого нет?

— Нет, господин лорд, сейчас все хорошо.

— Спасибо. Кто следующий?

Первый опыт слегка поубавил энтузиазм добровольцев, но идти на попятную оказалось поздно и эксперимент все же был доведен до конца. Его итог получился весьма интересным — старик по примеру Алиши решил закончить жизнь самоубийством, а второй мальчишка, Нагал, внезапно бросился на меня. В обоих случаях мне удалось вовремя выбить оружие и дело закончилось вполне благополучно, однако полученные данные рисовали весьма тревожную картину — переходя в руки к другому человеку, нож мгновенно проявлял свою сущность и начинал требовать убийств. Любых.

— Жуткая штуковина, — покачал головой Малик, глядя на то, как я прячу клинок за пояс. — Для чего он?

— Скорее всего, для жертвоприношений. Не могу сказать точно.

— Страшная в вашем мире жизнь, — хмыкнула тщательно игнорировавшая меня до этого момента аристократка. — Жертвы, убийства...

— Зато тут сплошная радость, — не выдержал я. — Некроманты, зомби, твари костяные. Гребаная мечта, а не мир.

— Будет вам ругаться, — благожелательно улыбнулся солдат. — Лучше идите есть. Суп стынет.

Добытая информация ни на йоту не приблизила меня к пониманию сути найденного в храме артефакта, но кое-какое представление о его возможностях я все же получил. Впрочем, реальная польза от этих знаний стремилась к нулю — давать ножик случайным людям, инициируя спонтанные убийства и самоубийства, мне пока что не хотелось, а во всех остальных случаях клинок вел себя как обычный инструмент. Надежный, безотказный, но не более того.

Очередная ночь прошла спокойно и тихо, а вот следующий день принес нам долгожданные перемены. Дорога начала уходить в гору, местность стала быстро меняться, деревья исчезли и ближе к полудню мы оказались в самых настоящих предгорьях — каменистых и безжизненных. Впереди нарисовались отдельные скалистые цепи, далеко на горизонте возник приземистый горный массив, а в воздухе разлилась благословенная свежесть. Мне даже почудилось, что я чувствую дуновения соленого морского ветра, но это, скорее всего, было обычной иллюзией.

Зато расстилавшиеся на юге дымы оказались вполне реальными.

— Поля горят, — вздохнул заметивший мой взгляд Малик. — Колдуны их специально жгут, а сейчас засуха. Будет голод.

— Печально. Далеко еще до Черного Замка?

— Несколько дней. Плохо, что у нас тоже еда кончается.

— Это да.