Темные делишки

— Так оно и есть, — кивнула женщина, успокоенная тем, что я владею информацией, не относящейся к делу, да еще и полученной от одной из актрис. — Женское сердце — загадка… Как Анна могла полюбить такого никчемного мужика — не понимаю. Это же тряпка самая настоящая! А поклонниц у него видимо-невидимо, только успевает отбиваться. Жалко мне Римму, жалко. Это от жизни с ним она превратилась в «железную леди».

— И вы думаете, что Лукьянова знала о том, что Зорина — любовница ее мужа?

— Как же не знала? Не слепая ведь. Но Римма — мудрая женщина, выдержка у нее превосходная. Вот она и делала вид, что все нормально.

— Но с Анной-то наверняка ругалась?

— Ни разу! Как будто не было никакой связи между ее мужем и Зориной, и все тут. Я и сама поражалась: хоть бы раз не сдержалась да высказала все этой зеленой девчонке! Ведь разрушать семью — последнее дело. Так нет… Только курить стала постоянно: одну за другой, одну за другой… Хорошо еще, что детей у них нет.

— А может, наоборот — дети как-то скрепляли бы семью и Лукьянов не стал бы посматривать налево? — возразила я.

— Может, — согласилась тетя Маня. — Но Валентин хоть и хороший, добрый и умный человек, но уж больно свободолюбивый! Он и на Римме-то женился потому, что она старше его лет на пять-шесть, и это давало ему право на относительную независимость. Она с самого начала знала, на что шла: мужниных связей на стороне ей было не избежать.

В этот момент хлопнула входная дверь и послышались чьи-то шаги. Из-за угла коридора показался высокий темноволосый мужчина в черном свитере с V-образным вы — резом. Одного взгляда на него хватило, чтобы раскрыть секрет его бешеной популярности у женщин: он был дьявольски красив. Но вместе с тем сразу чувствовалось: он совершенно самодостаточен и глубоко равнодушен ко всему окружающему, а в особенности к своей спутнице. Шагающая рядом маленькая женщина по сравнению с ним казалась совершенно невзрачной, чем-то напоминающей щуплую птичку.

Движения этой странной пары были немного нервными — судя по темпу ходьбы, они опаздывали. Я сразу узнала их — это были супруги Лукьяновы, чьи косточки только что перемывала моя собеседница.

— Здравствуйте, тетя Маня, — неожиданно низким, сильным, насыщенного тембра голосом, совершенно не соответствующим ее хрупкой внешности, произнесла женщина.

— Здрасте-здрасте! — расплылась в улыбке вахтерша. — На репетицию?

— Да, нужно прогнать некоторые сцены перед спектаклем, — ответила Римма, не останавливаясь.

Ее муж и вовсе не удостоил тетю Маню приветственным словом, ограничился лишь мимолетным кивком го — ловы.

— Вот они, — зашептала мне на ухо женщина, — Лукьяновы. Легки на помине…

После чего встала с кресла, подошла к своему рабочему месту и взглянула на часы, лежащие на столе.

— Батюшки! Уже пятый час! Сейчас все начнут собираться, так что ты не обессудь, Танюша! — обернулась она ко мне. — Что-то я с тобой разболталась не в меру. Но мне деньги не за разговоры платят. Сейчас и администратор должен подойти. Не дай бог заметит, что я тут лясы точу, вместо того чтобы внимательно следить за вахтой. У него и спросишь насчет работы.

— Спасибо, тетя Маня, что скрасили мое ожидание, — скромно улыбнулась я.

В действительности же моя благодарность этой словоохотливой женщине не имела границ! Из ее болтовни я узнала столько нового, что мои дальнейшие планы в корне поменялись, но это нисколько не пугало: в работе детектива импровизация, умение варьировать свои действия по ходу расследования, развивающегося, как правило, со стремительной скоростью, были неотъемлемыми компонентами.

Предсказание гадальных «косточек» не заставило себя ждать и реализовалось в полной мере. В связи с обещанными «открывшимися фактами» дело поворачивается следующим образом.

Поскольку Катя Маркич оказывается непричастной к убийству — вряд ли она стала бы убивать бывшую конкурентку только лишь из глупой мести за «дела давно минувших дней», ее фигура исчезает со скамьи обвиняемых, и на ее место тут же водворяется другая персона — молчаливая, замкнутая, осторожная, внутренне напряженная Римма Лукьянова. Эта женщина с ее холодной рассудочностью вполне могла решиться на убийство…

Глава 5

Мимо вахты с каждой минутой проходили все чаще и чаще люди — приближалось время спектакля. Марья Петровна устремила все внимание на входящих, напрочь по — забыв о девушке, рассеянно ожидающей администратора. Судя по многочисленным улыбкам и приветствиям, предъявляемым вахтерше вместо пропусков, я сделала вывод, что почти все сотрудники драмтеатра находятся с ней в хороших, если не сказать — в приятельских отношениях. Некоторые даже останавливались и наклонялись к окошечку, чтобы поделиться какой-то новостью: Марья Петровна была благодарным слушателем и умела искренне сопереживать или открыто, без тени зависти, радоваться чьему-то счастью.