Темные Фейри

Габриэль мчался к крыше башни общежития, не сбавляя скорости и я прижалась к нему, зажмурив глаза, не в силах смотреть, как мы мчимся к бетону со скоростью ястреба, летящего на мышь.

Он остановился, сделав несколько резких движений, когда приземлился и ощущение головокружения в моем животе наконец-то утихло.

Прошло еще мгновение, прежде чем я смогла открыть глаза и подняв голову, я увидела, что Габриэль смотрит на меня с беспокойством.

— Ты ранена? — спросил он, его голос был хриплым.

Я медленно покачала головой, не в силах оторвать взгляд от его стальных серых зрачков. Сегодня они были цвета грозовой тучи, полные тайн и силы.

— У Данте горячая голова. Он выплеснет эту агрессию и забудет о ней уже завтра. Хотя, наверное, будет лучше, если ты не вернешься сегодня в общежитие, — задумчиво сказал он, ставя меня на ноги и я отступила от его руки.

Я кивнула, не зная, что мне на это ответить. Часть меня никогда не хотела возвращаться в ту комнату снова. Но если я этого не сделаю, я никогда не получу ответы, которые мне нужны, чтобы понять, кто виноват в смерти Гарета и эта дыра в моем сердце никогда не заживет.

Не то чтобы я действительно думала, что это возможно.

О чем ты думала, когда пришла сюда? Ты настолько не в своей тарелке, что это неправда. Выступать против фейри, более могущественных, чем ты и противостоять бандам, настолько безжалостным, что даже ФБР не может их остановить. Ты просто глупая маленькая девочка. Ты не можешь добиться справедливости для Гарета. Ты даже не знала, что он в опасности. Ты бесполезна. Жалкая.

Я отвернулась от Габриэля как раз перед тем, как скатилась первая слеза. Мое сердце затрепетало от паники, когда стены, которые я возвела, чтобы сохранить свою силу, рухнули и горе хлынуло внутрь, угрожая раздавить меня.

Мои босые ноги мерзли в лужах, образовавшихся на крыше, так как вокруг нас продолжалась буря. Габриэль остановил дождь, но раскаты грома и вспышки молний в небе не удалось сдержать.

Слезы полились еще сильнее и я обхватила себя руками, сделав несколько шагов к краю крыши. Я пыталась сдержать их, но чем больше я это делала, тем больше они, казалось, пробивались наружу. Я все крепче сжимала себя в руках, постепенно теряя контроль.

Прохладный ветер хлестал вокруг меня и я дрожала. На мне была только моя тонкая пижама, состоящая из футболки и пары шорт. Не то, что я выбрала бы для полуночной прогулки в марте во время грозы. Но холод давал мне возможность сосредоточиться на чем-то постороннем, достаточно, чтобы сдержать самые сильные слезы и сдержать рыдания, которые грозили вырваться из моего горла.

На мое плечо опустилась рука и я замерла, услышав шорох перьев.

— Я вижу, как тебе грустно, даже когда ты не плачешь, — вздохнул он. — Тебе не нужно прятать от меня свои слезы.

Его хватка на моем плече немного ослабла и я позволила ему повернуть меня к себе лицом, глядя на него сверху, пытаясь сдержать бурную скорбь, которая поднималась во мне на поверхность.

С тех пор как Гарет умер, я была одержима мыслью о том, что его убили и идеей поймать преступника и заставить его заплатить. Я проплакала целый день, а потом перестала. С тех пор я так и не позволила себе почувствовать горе, которое, как я знала, должна была почувствовать. Я стремилась к цели мести и возмездия, но что потом? Его бы все равно не было. Я бы осталась одна…

Габриэль наклонился вперед и прижался поцелуем к моей щеке, мои слезы омыли его губы.

Я удивленно подняла на него глаза: тепло его рта на моей коже струилось по венам, пробуждая во мне совершенно другие эмоции.

— Ты не обязана говорить мне, почему тебе так грустно, — сказал он, нахмурив лоб. — Но я думаю, что звезды привели нас сюда. Я должен был быть сейчас здесь с тобой. Перед тем как войти в наше общежитие, у меня было видение, как я несу тебя по небу на руках и менее чем через десять минут это сбылось. Это должно было случиться.

— Ты действительно думаешь, что судьба свела нас здесь вместе? Она щелкнула пальцами и заставила Дракона выбросить меня из окна только для того, чтобы ты смог поймать меня? — я покачала головой в знак отрицания, но серьезность во взгляде Габриэля остановила меня от полного отказа принять это.

— Я думаю, тебе было суждено оказаться в моих объятиях сегодня ночью, — согласился он с глубоким рыком, хотя я не была уверена, что он был этому рад.

Прохладный ветерок прошелестел вокруг нас, шелестя перьями его огромных крыльев на спине. Он наполовину переместился обратно из своей формы гарпии, серебристая чешуя исчезла с его плоти и остались только черные крылья и он стоял передо мной в джинсах, которые были на нем, когда он сидел на койке в нашей комнате пять минут назад. Или тысячу лет назад, в зависимости от того, спрашивали ли вы мою голову или мое сердце.

— Спасибо, что спас меня, — вздохнула я.

— Я не мог просто позволить тебе упасть.