Темные игры 3

— Все инопланетные знаки оставлены так, чтобы были видны издалека, даже с орбиты, — вдохновенно вещал Матузняк. — И это не просто сигнал: мы существуем, мы побывали здесь! Не-е-е-ет, господа! Это датчики. Датчики, которые простоят тысячелетия и в свое время непременно привлекут внимание разумных существ. А если существа, обнаружившие датчики, развиты достаточно высоко, они непременно попытаются исследовать монолиты каким-то передовым неразрушающим методом. И вот тогда к создателям знаков и уйдет оповещающий сигнал.

— Очевидно, мы пока еще недостаточно разумны, раз ничего подобного не предприняли, никаких исследований...

— Ошибаетесь! — с торжеством заявил Матузняк. — Ошибаетесь, господин генерал! Такое исследование проведено не далее как вчера!

— Что за исследование? — не понял генерал.

Судя по лицам остальных собравшихся, они были информированы не более командующего экспедицией.

Матузняк помолчал, наслаждаясь моментом. Вот оно, воздаяние за все годы пренебрежения и насмешек! Все, кто считал его не то фриком, не то шарлатанствующим деятелем несуществующей науки — все застыли, все смотрят на него, все, затаив дыхание, ждут его слов!

И он отчеканил:

— Вчера Корф применил по моей просьбе глубокое сканирование монолита. И не надо обвинять нас с ним в нарушении каких-то там ваших параграфов! Это его работа — сканировать горы и то, что под ними. Даже если рекомые горы обтесаны в форме призмы! И результаты, я вам доложу, получены очень интересные: в глубине скалы расположены несколько полостей, не имеющих выходов наружу. Полагаю, именно в тот момент сигнал ушел к НИМ, к создателям монолита!

— Никаких посторонних сигналов не зафиксировано, — сказал генерал, чтобы хоть что-то сказать.

Он напряженно размышлял, как отреагировать на несанкционированный эксперимент. Ладно бы только этот клоун, что с него возьмешь, но Корф-то, солидный исследователь, в эмпиреях не витающий... Как-то заболтал его Матузняк, как-то сумел обратить в свою веру.

— Да что мы можем знать о принципах ИХ связи? — риторически спросил самочинный контактер. — НИ-ЧЕ-ГО.

— Ладно, если к нам и пожалуют гости, то не завтра и не через месяц, успеем подготовиться, — сказал Воронин, решив отложить разборку с клоуном на потом, когда проблемы Гагарина разрешатся.

Однако Матузняк был несгибаем. И почти дословно процитировал себя тем же тоном:

— Да что мы можем знать о принципах ИХ перемещения в пространстве? Опять-таки НИ-ЧЕ-ГО. Месяц... Смешно... ОНИ уже здесь. ОНИ уже вступили в контакт с людьми. Там, на Новоросе, в Гагарине. Вот вам и ответ на все загадки. Можно закрывать совещание.

«Религиозный психоз, — поставил мысленный диагноз генерал. — Только с инопланетянами вместо бога. Но качества им приписывает вполне божественные: всемогущество и всеведение».

Марсианин Залкин тем временем нацарапал что-то на квадратике бумаги — столь архаичным способом фиксации данных здесь пользовался только он, не признавая электронных блокнотов и тому подобных гаджетов. Сложил бумажку пополам, подтолкнул в сторону генерала.

Тот прочел написанное небрежным, едва читаемым почерком: «Под трибунал психа. И Корфа, если жив. В анабиоз, пока не построим тюрьму. Чтоб неповадно!»

Это был не совет. Распоряжение, обязательное к выполнению. Генералу захотелось демонстративно разорвать листок. Пускай Залкин отправляет на Землю жалобу. Глядишь, лет через пятнадцать получит ответ, радиоволны к подпространственному переходу не способны...

Но ничего сделать генерал не успел. В наушнике раздался голос вахтенного офицера:

— Малышенко на связи! На аварийной частоте!

* * *

Группа Малышенко занималась окончательной подготовкой Фермы к грандиозному эксперименту: впервые в местный грунт предстояло высадить растения, привезенные с Земли. Домашние животные и птицы, участвующие в эксперименте, должны были питаться местной пищей и дышать воздухом Новоросы. Людям, будущему персоналу Фермы, предстояло дышать тем же воздухом. И, после недолгого переходного периода, питаться плодами рук своих.

Разумеется, соответствующие опыты уже проводились на борту «Ковчега». Атмосфера оказалась пригодной: несколько меньшее содержание кислорода компенсировалось повышенным в сравнении с Землей давлением. Инертные газы (доля их на три порядка превышала земную) влияния на организмы чужаков не оказывали. Но одно дело несколько часов подышать привезенным с Новоросы воздухом, и совсем иное — месяцами жить в чужой атмосфере. Однако рано или поздно этот шаг пришлось бы совершить.

...Что бы ни стряслось на Новоросе, группа Малышенко отреагировала на случившееся совсем иначе, чем люди Корфа. Не помчались сломя голову в Гагарин, а отправились в зону, накрываемую телекоммуникационным спутником. И вышли на связь. Судя по голосу говорившего, речь держал командир группы.

Да только она, речь, не затянулась.

— Ковчег, я Антей, — несколько раз повторил Малышенко.

И, дождавшись ответа, быстро произнес:

— У нас ЧП! Необходима срочная помощь! В Гагарине произо...