Темные не признаются в любви

— Ты как будто только проснулась, Элея, — хихикнула Кариеса. — Когда стало известно, что выбирать жену в этот раз будет принц Валиант, ректора завалили просьбами разрешить участвовать. А когда из-за отбора кому-то продлили каникулы, а кому-то и вовсе передвинули практику, девчонки и взвыли, вылететь-то из университета никто не хочет.

— А тебя не напрягает то, что принц один? — осторожно спросила я. — И достанется тоже лишь одной? Многоженство в Давелии не разрешено.

В ответ меня радостно просветили:

— Конкуренция — это хорошо. Плохо, когда никто с тобой не соперничает, значит, приз того не стоит.

— Ладно, пускай и так. Но как быть с тем моментом, что ты можешь понравиться другому давелийцу? А становясь участницей отбора, ты добровольно разрешаешь ухаживать за собой любому жениху из темных. Где гарантии, что это будет именно принц?

Лицо у Кариссы удивленно вытянулось. Замуж не за принца, а за другого аристократа она, как и остальные магички, подозреваю, не хотела. Лишь корона принцессы стоила кардинальных перемен в жизни.

Напряженно размышляя, она хлопала в кои-то веки по-настоящему накрашенными ресницами — любящая поспать девушка не гнушалась косметическими иллюзиями.

— Я очень постараюсь понравиться Валианту, — наконец ответила она уверенно.

— Удачи! — пожелала я от души.

На этом наш разговор закруглился, немногочисленные студенты и преподаватели угомонились — на белокаменное возвышение поднялся главный человек КУМа. Рихард Александр Йохенссельский. Ректор. Уважительно и шепотом — просто Сам.

Высокий, широкоплечий мужчина окинул собравшихся внимательным взглядом. Как всегда, он спокоен и безукоризненно одет. Поверх черного традиционного латорийского камзола накинута тяжелая шуба из медвежьей шкуры, тоже черная. Штаны в обтяжку, подчеркивающие мускулистые бедра и высокие сапоги, также предсказуемого цвета.

Нет, наш ректор не в трауре из-за проводимого на территории университета отбора, он всегда так одевается. Среди студентов ходит байка, что, когда его увидят в белом, наступит судный день богов…

Аристократ и некромант в энном поколении, Рихард Йохенссельский возглавил КУМ по просьбе самого короля и уже восемь лет смущал девичьи умы своей романтично-мужественной внешностью.

Я бы наверняка тоже повелась на героическое прошлое, огромный магический резерв и черные глаза, но, к счастью, мужчины, у которых все волосы с головы ушли в короткую, но густую бороду, меня не привлекали.

— Приветствую студентов и преподавателей Квартенского университета магии! — зычно произнес Йохенссельский, который никогда не пользовался магией, чтобы усилить свой и без того громоподобный голос. — Сразу о главном: все вы знаете, что КУМ удостоился чести принять в своих стенах участников Пятого отбора.

Иронии в словах не чувствовалось, но она там точно была. Ректор люто возненавидел давелийцев после того, как десять лет назад они разгромили возглавляемую им группу боевиков и некромантов. Сам магистр, смертельно раненный, выжил чудом. Шептались, что почти два года он провел в пьяном угаре, прежде чем король принудительно не навязал ему новую ответственность — пост ректора.

— В эти дни попрошу не только смириться с некоторыми неудобствами, но и помочь нашим гостям освоиться.

Не прикрытая шапкой лысина магистра Йохенссельского торжественно блестела в утренних лучах бледного солнца. Я засмотрелась и не сразу увидела, что к лобному месту подошла группа давелийцев — принц Валиант и его свита. Разглядывать высокопоставленных темных — не моветон, но чревато ответным интересом, поэтому я преданно смотрела на нашего ректора.

— Университет и магический надзор удовлетворили просьбы учащихся: все адептки, подходящие по критериям отбора, могут принять в нем участие. Никаких наказаний или осуждения. Зачарованная урна, в которую можно бросить заявку, стоит у ворот.

Пока девочки возбужденно галдели, не скрывая радости, ректор молчал. Мрачный, недовольный, опустив руки на парапет, он блуждал нечитаемым взором по лицам собравшихся.

На возвышение неторопливо поднялись гости: принц Валиант, очкастый лорд Харн, черноволосая леди в белой шубе до пят, Джаред, широкоплечие близнецы из клуба…

Джаред?!

Я прекратила коситься на темных — уставилась прямо. Нет, мне не привиделось. В свите его высочества Джаред!

Так, минуту, а почему меня это удивляет? Он — старший офицер, кромешник, притом явно первый воин в ордене, нагло увел меня с собеседования с принцем… Одним словом — непростой, тот, кто может позволить себе многое в присутствии монаршего отпрыска. Кто же он? Друг принца Валианта? Соратник?

Лучи зимнего солнца серебрили светловолосую голову оборотня. Морозно равнодушный и строгий, сейчас сложно представить, что, когда улыбается, на его щеках появляются симпатичные ямочки.

— Студенты, которые остались в общежитиях университета по личным причинам, — ректор отмер и продолжил говорить, — в дни отбора вправе предложить свои услуги. Целители, боевики, зельевары, бытовики, иллюзионисты — нужны все специалисты.