Темные не признаются в любви

И уж тем более я не проявляла любопытства к представителям Давелийского двора. Да, я читала новости, но никогда особо не вникала в происходящее у соседей. Вдобавок сильно раздражало то, что немногочисленные магснимки императорской семьи и большинства советников специально делались нечеткими. Как иллюзионист, я жила образами, стараясь запоминать на будущее звуки, цвета, предметы, животных, растения и людей так, чтобы без проблем воплотить их и не вызвать возмущение, что они ненастоящие.

Удивительно, но даже портреты правящего рода Карриаторов вывезти из Давелии не могли ни дипломаты, ни шпионы. Во всяком случае, ходили такие слухи. И то, что принц Валиант позировал для плаката Пятого отбора, говорило об одном: темные изменили своим правилам ради принцессы Фионы, то есть брачному союзу между ними быть.

Потратив несколько часов на слегка пахнущие типографской краской газеты, я выяснила немного: император Альторн — высокий блондин, его жена — стройная брюнетка, и сыновья пошли в родителей, унаследовав их цвет волос: один — отца, второй — матери.

Устав от разглядывания сотен некачественных фотографий и попыток рассмотреть размытые лица, я закрыла воспаленные от бумажной пыли глаза и принялась бездумно чертить узоры и просто волнистые линии в тетради. Не знаю почему, но мне обычно это помогало думать.

Мысленно вновь вернулась к кошмарному сну. Принц лопается как мыльный пузырь… к чему мне это приснилось?

Плакат, на котором Валиант выглядел белой вороной среди смуглых оборотней, вспомнился кстати. А что, если…

Схватив тетрадь, я покинула библиотеку.

Нет, я ошибаюсь, просто буйная фантазия разгулялась. Сон — бред. То, что Валиант мне не нравится, кажется порой фальшивым и неживым — проблемы моего восприятия. Нет, нет и еще раз нет!..

Тетрадь, вырвавшись из рук, шлепнулась на пол и раскрылась там, где я рисовала узоры. Я осознала две вещи: с закрытыми глазами попыталась нарисовать профиль Джареда, но, не обладая талантом сестры, изобразила коряво, хоть и вполне узнаваемо, а еще я забыла в библиотеке самописец.

На первый взгляд обычный, особенным его делала иллюзия крохотного дракона, который слетал на тетрадь, если меня одолевала тоска. Подпитывалась иллюзия, пока я держала самописец в руках. Замечательная вещь, измеритель настроения и подарок деда.

Крутнувшись на каблуках, я пошла обратно.

В пустом холле звук моих шагов немного пугал, и я постаралась ступать аккуратнее, по возможности только на носок, чтобы не цокать набойками сапог.

Взяться за ручку двери я успела, а открыть — нет.

Я услышала голоса.

Как правило, я не подслушиваю, но в этот раз что-то приковало меня к месту. Может, злость, с которой говорил обычно сдержанный человек? Или яд в тоне его собеседника?

Первого я узнала сразу, голос второго казался смутно знакомым. Магистр Рутх и… Кто же говорит громко, с повелительными интонациями? Преподаватель, несомненно, но кто именно?

Вот шмырь! Да это же сам ректор распекает своего помощника!

Узнав говоривших, прислушалась и к произносимым ими словам.

— Я больше так не могу, — с мукой признался Рутх. — Я не подписывался на подобное.

— Ты чем-то недоволен? — грубо спросил Йохенссельский. — Ты получишь свою месть, мы близки к цели.

— Все эти люди… Столько крови по твоей вине пролито.

Я чуть не села на пол у двери от неожиданности.

— А девочки, которым твои покровцы отправили смертельные подарки? Они и вовсе лишние жертвы.

Сердце колотилось в груди так быстро и громко, что всерьез испугалась, что меня услышат.

А ведь все сходится! Они оба десять лет назад находились неподалеку от храма Тьмы. Иохенссельский — человек, в которого вселился Голод, а магистр Рутх — его сообщник. Первый мстил за гибель подчиненных, второй — за семью брага.

— Раньше тебя не волновало, какой ценой достанется победа, а сейчас вдруг очнулся, — саркастически произнес ректор.

— Я не хочу, чтобы умерли девушки.

Меня как молнией прошило — лишние жертвы, смертельные подарки, покровцы!.. И ректор среди них главный! Об этом нужно рассказать Джареду. Срочно!

Я попятилась медленно, тихо-тихо ступая. Отойдя на некоторое расстояние, уже хотела развернуться, как мне зажали рот.

Глава 23 ТЕНЬ ПОДОЗРЕНИЯ

— Подслушивала, недотрога? Узнала много нового? — Аллар затыкал ладонью мне рот, одновременно удерживая за талию.

Я замычала, протестующе замотав головой.

Сокурсник убрал руку, позволяя говорить, но не выпуская из захвата.

— Ректор и твой дядя обсуждают, насколько серьезно отбор нарушил учебный процесс. Я просто не стала им мешать и, клянусь, не собиралась подслушивать!

— Ректор? — изумился младший Рутх. — Ну да, они собирались встретиться.

Он сделал шумный вдох, как будто… он нюхал мои волосы?!

— Элеяра, — сдавленно прошептал Аллар, прижимаясь лицом к моему затылку.

Меня затрясло сильней, теперь от возмущения.

Изловчившись, я ткнула Рутха под ребра локтем и вырвалась из захвата.

Отскочив от него подальше, потребовала:

— Больше никогда так не делай! И не смей подкрадываться!

— А ты не броди где попало! — зло бросил он в ответ.