Темные небеса

Он приготовился испытать тот ужас, который вызывает у любого человека страдание его дитя, то чувство бессилия, когда невозможно помочь либо разделить невыносимую муку. Он был сильной личностью и никогда не прятался от горестей. Он считал, что неведение — худший способ убежать от бед; у беды — длинные ноги, все равно догонит. Еще он был уверен в том, что…

Пришел отклик. Осознав, что откликов два, Вальдес шумно вздохнул и вышел из транса.

— Оба живы, — произнес Кро Лайтвотер, и это был не вопрос, а утверждение.

— Живы, целы и пребывают вместе, хотя я не знаю, как это получилось. Ну разберемся со временем! — Вальдес пригасил счастливую улыбку. — Надеюсь, Марк позаботится о сестре… Но теперь, Кро, возникла другая сложность: как представить Инге наш источник информации. К этому, — он коснулся виска, — моя любимая супруга относится с недоверием. Говоря по правде, не поощряет моих ментальных экзерсисов, как и всего, что связано с лоона эо. Ей кажется, что это они, сородичи Занту, научили меня всяким неприличным фокусам… Так что мы ей скажем? Какое придумаем объяснение?

— Это, друг мой, твои семейные проблемы. Я в них не вмешиваюсь, — промолвил советник. Затем поднялся, разблокировал дверь и вышел из адмиральского салона.

Глава 4 Энсин

У энсина-стажера, прикомандированного к секции связи флагманского крейсера «Урал», имя было длинное и сложное: Олаф Питер Карлос Тревельян-Красногорцев. Согласно фамильному преданию, в начале двадцатого века, в эпоху развала Российской империи, семья казачьего полковника Федора Красногорцева бежала с Кубани в Париж, а украшением того семейства являлась полковничья дочь Мария, синеглазая русоволосая красавица. Пленила она сердце французского лейтенанта Пьера Тревельяна, но перед венчанием поставила условие: ей, девице гордой и своенравной, а вдобавок казачке, хотелось сохранить свою фамилию. От них, от Марии и Пьера, и пошел род Тревельянов-Красногорцевых, к которому добавилась потом датская кровь, и английская, и испанская. Так что три своих личных имени энсин носил не зря — то была память о славных разноплеменных предках, служивших в Космическом флоте без малого двести лет. И сам он, согласно семейной традиции, иной карьеры не желал — тем более что подвернулась к случаю война с дроми.

В Академии Флота он получил диплом навигатора, открывающий дорогу к самым высоким командным постам. Еще одной удачей было назначение к адмиралу Вальдесу, о котором на Флоте ходили легенды. Энсин полагал, что у этого командира он не заржавеет и всякий день перед завтраком — в крайнем случае, перед обедом — распотрошит десяток жаб. Грезились ему космические битвы, пылающие вражеские корабли, десанты на орбитальные базы и укрепленные планеты, блеск лазерных лучей, грозная поступь боевых роботов и рукопашные схватки с зеленокожими. Судя по тому, что говорили про адмирала Вальдеса, эти мечты были близки к реальности.

Но оказалось, что до подвигов и приключений необходимо пройти стажировку во всех корабельных службах, и первой из них являлась секция утилизации. Попав туда, энсин изумился, сколько дерьма производит экипаж и как бережно относятся к этим отходам жизнедеятельности: сублимируют, перетирают в порошок и доставляют на базу, в парники. Лейтенант Шибуми, начальник секции, считал, что его служба — самая важная на корабле, и сделал все, чтобы стажер проникся этой мыслью. Освоив чистку гальюнов, энсин попал на камбуз, затем в энергетический отсек, питавший планетарные двигатели, а после — в трюмную команду суперкарго, где пришлось вместе с киберами грузить контейнеры с боезапасом и пайком. Наконец он очутился в секции связи, где был допущен к аппаратуре посложней, к пульту внутренней коммуникации и межзвездному передатчику. Но до боевых палуб, до десантных «ястребов» и главной рубки отсюда было как до Луны. А ему так хотелось пострелять из аннигилятора!