Темные объятия

Саншайн отшатнулась, пораженная его прямотой и еще более — тем, как точно его слова отвечали ее невысказанным желаниям. Да, она хочет того же самого. Он, по сути, незнакомец — и все же невозможно отрицать: она жаждет заняться с ним любовью.

Жаждет покрыть ласками и поцелуями каждый дюйм его тела, божественно прекрасного — и такого человеческого.

И вот что самое странное: эта внезапная страсть ощущалась как нечто правильное, нормальное, даже вполне естественное. Как будто иначе и быть не может. Как будто она откуда-то знает этого человека — знает очень, очень давно. И знакомы они куда ближе, чем двое прохожих, случайно столкнувшихся на темной улице.

Она хотела его — и чувствовала в этом желании какое-то глубокое значение, ускользающее от нее самой.

— Похоже, ты не привык ходить вокруг да около! — проговорила она.

— Вот именно, — ответил он, словно прожигая ее насквозь настойчивым взглядом угольно-чёрных глаз. — Не привык.

Волна его желания обволокла ее и властно потянула к себе. В этом человеке было что-то гипнотизирующее. Она просто не могла ему противиться.

Он наклонился к ней, убрал за ухо прядь ее черных волос. От этого простого движения кровь вскипела у нее в жилах, и что-то сладко заныло внутри.

Он к ней, можно сказать, и не прикоснулся, но она могла бы поклясться, что чувствует каждую клеточку его тела.

Чувствует его — и содрогается от сладкой

От страсти.

От желания.

Он наклонился и прошептал ей в самое ухо, щекоча кожу своим дыханием:

— Знаешь, я всегда считал, что в жизни надо ловить момент. Хочешь чего-то — не тормози! И вот сейчас, Саншайн, я хочу тебя. Хочу попробовать на вкус каждый дюйм твоей сладкой кожи. Хочу ощутить твое теплое дыхание у себя па лице, когда буду любить тебя. Хочу изучать твое тело языком, пока ты не начнешь молить о пощаде.

От его слов по телу Саншайн пробежала сладостная дрожь.

— Ты прав: не стоит тратить время попусту, ведь жизнь так коротка!

Рассмеявшись, он коснулся губами ее щеки. Однодневная щетина царапнула нежную кожу — и от этого ощущения Саншайн снова чувственно вздрогнула.

— Верно — хоть и не для всех.

В его словах Саншайн вдруг ощутила какой- то холодок. Дурное предчувствие? Что-то мрачное, угрожающее? Но это мимолетное ощущение тут же растаяло, уступив место радостному предвкушению страстных восторгов.

И нетерпеливому желанию насладиться ими.

Губы Тейлона приближались к ее губам.

Медленно.

Соблазнительно.

Время словно остановилось. «Скорее же, скорее! — мысленно молила она. — Дай мне снова ощутить вкус твоей страсти!»

И вот наконец он сжал ее в объятиях и прильнул к ее губам в жарком поцелуе, от которого у нее перехватило дыхание.

Саншайн застонала, узнавая его вкус губами и сердцем. Он атаковал все ее пять чувств. Языки их сплелись в древнем, как мир, танце; под ее руками сокращались могучие мускулы. Она слышала, как где-то глубоко в его груди рождается тихое рычание — голос неукрощенного зверя.

От этого звука ее вновь пронзила дрожь.

Она обхватила рукой его шею, сладко волнуясь от прикосновения к теплой бархатистой коже; затем подняла руку чуть выше и зарылась в буйные золотистые кудри, позволила им обвиться вокруг пальцев.

Какое наслаждение — сжимать его в объятиях! От сильного мужского запаха — запаха кожи и Тейлона, от ощущения его тела, крепкого, как скала, у нее кружилась голова и перехватывало дыхание.

Тела их прижались друг к другу, и Саншайн немо ощущала его восставшее желание. Набухший символ его мужества, прижатый к ее животу, воспламенил в ней ответную жажду. Отчаянно, до боли она хотела ощутить этот мощный орган в себе — хотела настолько, что сила этого желания ее поражала. Никогда в жизни она так не желала мужчину.

Поцелуй его стал еще глубже, и в тот же миг он без усилия поднял ее на руки. Сильные руки его поддерживали ее бедра, а мощный ствол, спрятанный лишь за слоем черной кожи, прижимался теперь к самой сердцевине ее существа. Она застонала от этого интимного прикосновения.

Со всем пылом страсти отвечая на поцелуй, Саншайн обвила его ногами.

Где-то в глубине его тела родился низкий удовлетворенный смех. Напряглись и расслабились мышцы груди и живота: Саншайн ощущала каждое сокращение мощных мускулов — и это воспламеняло ее еще сильнее.

Голос разума. Неудивительно: до сих пор в жизни Саншайн не было места свиданиям на одну ночь (или, как сейчас, на один день). Подобный опыт она пережила лишь один раз, еще в художественной школе, и долго потом чувствовала себя грязной. После этого она поклялась: больше никогда!

Но теперь была готова повторить ту же ошибку.

Боже правый, да ведь она о нем совсем ничего не знает!

Даже фамилии.

Но почему-то все это было неважно. А важно лишь то, как сладко держать его в объятиях. Каким красавцем он выглядел вчера в ее постели. Он ей нравится — больше, чем следовало бы. Больше, чем можно себе позволить.

Правильно это или нет — она хочет подарить ему себя.