Темные пятна сознания. Как остаться человеком

Сделала ли опухоль мозга у матери Анны больную самой собой в большей или меньшей степени? Думаю, что ответа на этот вопрос мы бы не получили на клинической конференции.

Вместо конференций я вспомнила истории, которые я, будучи неврологом, выслушиваю каждый день. Ко мне приходят самые разные больные: машинисты метрополитена и учителя, адвокаты и таксисты, колдуньи белой магии со своими отварами и пророчествами, неугомонные преступники, прикованные наручниками к молчаливым надзирателям. Приходят женщины в бурках, мужчины в бубу и монахини в сутанах. Осматриваю я пожилых и старых женщин, описывающих свои болевые ощущения детским словом «бо-бо». Приходят ко мне на прием атеисты и религиозные фундаменталисты. Вижу я и недавно прибывших в нашу страну людей, которые показывают мне рубцы от перенесенных пыток.

Однако вне зависимости от особенностей одежды, этнической принадлежности, вероисповедания и увечий все они проявляют стремление рассказать свою историю. Они рассказывали истории о потере памяти или о слабости в конечностях. Рассказывали об удушье и лихорадке, боли и ознобе. За всеми этими симптомами были истории их супругов, которые либо беззаветно помогали, либо уходили, истории поддержки, которую предлагали или в которой отказывали. Это были истории о смерти – устрашающей или желанной.

Эти истории, в конечном счете, приводили меня к диагнозу, и, следовательно, к лечению.

Но в сути этих историй есть и глубинный пласт, они позволяют заглянуть в человека, понять, кем он стал. Это проявляется не только самим фактом развития опухоли мозга, деменции или помрачения сознания, но и украшательством истории, забывчивостью, странными сновидениями, сомнамбулизмом или приемом психотропных лекарств.

Эта книга посвящена необычным, исключительным больным, с которыми мне приходилось сталкиваться за время моей врачебной практики. Но это книга и обо всех нас, о непрерывности нашего опыта, и о том, какими мы становимся, когда эта непрерывность тем или иным способом нарушается.

Честно признаюсь, я ответила Анне без малейшего колебания. Я сказала ей, что в ее матери проснулась ее истинная сущность, ее любовь. О любви говорила она сама, а не рак. Я сказала, что изъявление любви было настоящим, что теперь она стала собой – возможно, впервые в жизни.

Но потом в мою душу закралось сомнение. Почему я так в этом уверена? Если бы, например, мать Анны стала более черствой, более враждебной, то сказала бы я, что это и есть ее истинная внутренняя сущность?

Может быть, я сказала бы, что изъявления любви были проявлением истинной сущности матери Анны, потому что она отчаянно хотела это услышать, а я отчаянно хотела в это верить.

Я до сих пор в это верю.

Часть I Память

Детская память подвержена искажениям, автобиографическая – украшательству. Создаются ложные воспоминания, а истинные – стираются из памяти. Припоминания выбирают, фильтруют и делят на категории.

Лица забываются, и теряется воспоминание об отрезках жизни. Забывается готовое сорваться с языка слово, из памяти исчезает имя встреченного на улице человека. Мы теряем ключи от машины и не помним, куда дели мобильный телефон. Кстати, зачем я поднялась на второй этаж?

В воспоминании и забывании мы можем стать самими собой, а можем превратиться в чужих самим себе незнакомцев.

Здесь вы найдете рассказы о потерявших память бродягах, о сочиняющих небылицы невольных лжецах и патологических лгунах, прекрасно знающих о своем мошенничестве. Я поведаю о журналистах, искажающих истину, о политиках, делающих странные заявления, о свидетелях, вспоминающих то, чего никогда не видели.

Я расскажу о вас и о себе.

На этом пути наши самости будут открываться или разрушаться.

Но давайте начнем наше путешествие. В дорогу!

Глава 1 Выпадения

Вы стоите на кухне. Перед вами поваренная книга. На обложке женщина облизывает шоколадную ложку. Это вы оставили здесь книгу? Что происходит, как и зачем вы это сделали? Вот кулинарная игла. Серебряная игла с рукояткой, деревянный четырехугольник. Что это? Ах да, это разделочная доска. Так-так, значит, это – не игла, а нож. А это что – всякие часы на духовке, с цифрами и значками? Циферблаты, циферблаты. Какое время обозначают эти часы? Они включают холодильник. Внутри спрятан телефон. Это вы включили газ? Или это сделал кто-то еще? Кто-то проник на кухню и включил газ, когда вы рылись в холодильнике, и хотел вас убить, но вы вовремя обернулись.

По телевизору показывают Дэвида Аттенбро. Он несколько постарел, думаете вы. Вот еще какие-то животные. Это свиньи? Да, может быть. Нет, голос из телевизора говорит, что это носороги. Как они похожи на свиней, один в один. Такая же форма, такие же тени. Свет мигает.