Темные сестры

– Нет. Просто предупредить. Я знаю, о чем ты думаешь. Вот сейчас поймаешь того, кто вас мучает, и все кончится. И будет как прежде. Да, твоя жизнь изменится, но все вернется на круги своя. И Джейк снова станет тем парнем, рядом с которым надежно. С которым весело. Только так не будет, понимаешь? Если он не поддержал тебя сейчас, не поддержит и потом. Может, когда у тебя не будет проблем, он вернется, готовый к любым трудностям, раскаявшийся. Однако жизнь, милая, редко бывает безоблачной. И едва тебе снова придется столкнуться с трудностями, он снова выберет простой и удобный для себя путь.

Я долго думала, что ответить. И надо ли вообще отвечать, потому что я не знала, что сказать. Не о Джейке сейчас шла речь и не о наших с ним отношениях. Вряд ли он все еще горит желанием на мне жениться.

– Когда я думаю о том, что ты спала, а кто-то был рядом с оружием, прикасался к тебе, мог навредить, мне кажется, будто не хватает воздуха. И я ненавижу себя за то, что был в этот момент далеко.

«А Джейк обвиняет меня и злится на меня же», – подумала я.

Герберт задумчиво водил пальцем по запястью. Моему. Совершенно излишнее напоминание о былых временах. Но отказаться от него и отдернуть руку я не смогла. Иногда воспоминания о прошлом спасают от настоящего. Не знаю, что лучше: мое прошлое или настоящее.

– Почему я, Герберт? – вырвалось у меня. – Почему ты так одержим именно мной? Не Кайлой? Не Кристалл?

– Почему, Кортни, как ты думаешь, твой отец женился на Кристалл, но любви к ней никогда не чувствовал?

– Он любил маму, – пожала я плечами. – Понимал, что должен жениться, что нам нужно женское воспитание, что в обществе ходят нехорошие слухи, но любил маму.

– Не просто любил. Он ее обожал, он жил ею. Когда теряешь что-то очень дорогое, боль рано или поздно проходит. Ты постепенно входишь в нормальный ритм. Живешь своей жизнью, делаешь то, что должен делать. Но это никуда не девается. Оно внутри, оно всегда будет там. У Карла жена умерла. А ты жива, только и разница.

– Папа любил маму, – отрезала я. – А ты, во-первых, просто хочешь меня, а во-вторых, злишься, что я оставила тебя с носом и сбежала.

– Пусть так. – Герберт не стал спорить. – Но, как и твой отец, я не выбирал тебя. Есть кое-что неподвластное самоконтролю. Ты ведь тоже это знаешь.

Палец переместился на сгиб локтя, я вздрогнула и почувствовала, как свело низ живота.

– Мне снился папа. То время, когда он умирал. Я словно представила себя на его месте. Через много лет, в этом же доме. Окруженная семьей, которая меня ненавидит. Может, Джейк прав. Папа заставил меня стать главой рода, потому что из всех его дочерей только я могу стать такой же, как он.

– Ты не похожа на Карла, – мягко сказал Герберт. – Ты другая, Кортни, именно поэтому ты нашла в себе силы уехать. Ты любишь сестер, ты готова жертвовать всем, к чему так долго стремилась, чтобы сделать их жизнь лучше. С твоим приездом дом стал намного теплее. В тебе нет ничего от Карла Кордеро, и это тоже причина, по которой я тобой одержим. То, что ты вернулась, не значит, что он тебя сломал. Ты вернулась на своих условиях, и у тебя есть шанс изменить будущее для всех Кордеро. Я ни за что не поверю, что тебе это не нужно.

Герберт вдруг умолк, глядя на россыпь кристаллов на столе. Один из них светился.

– Кладовая, – сразу определила я и с торжеством взглянула на Герберта. – Что я говорила? Что поймаю «К»!

Мы спустились с чердака, стараясь ступать как можно тише. Кладовая располагалась на втором этаже, там хранилось чистое белье, всякие полотенца, салфетки и другие мелочи, что менялись во время каждой уборки дома.

Мы шли совершенно бесшумно. Умом я понимала, что стук моего сердца только кажется до ужаса громким, но не могла избавиться от ощущения, что вот-вот мы упустим нашего мага. А еще мне казалось – совершенно справедливо и ожидаемо, – что никого найти так и не удастся. Сколько раз мы думали, что близки к разгадке?

Мы были уверены: это Хейвен. И тут же, словно чтобы над нами посмеяться, ее убили.

Потом появилась Эмили Фаннинг. И тогда я снова подумала: а вот и разгадка. Теперь мертва и она, а «К» продолжает с нами играть, и его выходки с каждым разом все опаснее и опаснее.

Мы не успели дойти до кладовой, когда увидели, как черная тень метнулась к лестнице. Необходимость скрываться отпала, и мы с Гербертом рванули следом. Я едва не покатилась кубарем по лестнице и каким-то чудом опередила его, влетев в гостиную, не обращая внимания на препятствия.

Жуткая, какая-то уродливая фигура, напоминающая сгорбленного бесформенного монстра в темном, покрытом грязью плаще, в панике заметалась у камина. Волна алого пламени ударила в нее со всей мощью моей магии, сбив с ног и лишив возможности двигаться. В этот момент я забыла о страхе и осторожности, твердо намереваясь идти до конца. Рывком я стащила капюшон, чтобы наконец раз и навсегда покончить с тайнами. И в тот же миг, когда я отбросила темную ткань, она обмякла. Под плащом, лежавшим на полу как обычная тряпка, ничего не оказалось. Ни человека, ни магии, ни существа.