Темные сказки Лайкарры (СИ)

   Она уже не успевала уклониться. Зверь сбил ее с ног, а встреча с землей начисто вышибла воздух из легких. На живот потекло что-то липкое, охотница сначала решила, что это ее собственная кровь. Но, как оказалось, инстинкт сработал куда лучше мозгов и она, даже падая, не выпустила фалькаты. Острый кончик клинка вошел в грудь прыгнувшего нежитка. В принципе, оружие было скорее режущим, но при подобной силе удара это не столь важно. Плоть существа под воздействием лунницы стала очень быстро распадаться, и вурдалак повторно упокоился даже раньше, чем девушка до конца осознала произошедшее.

   Туша зверя была тяжеленной, так что она с трудом выбралась из-под нее. В сторонке хрипел еще один монстрик, которого полукровка ранила в бок. Его она с омерзением добила, рубанув по шее. Первый подранок же бодро хромал куда-то в сторону надвигающегося тумана, так что пришлось немного пробежаться, догоняя зверя. Отпускать этих тварей девушка не имела ни права, ни возможности. Нежить злопамятна, так что были все шансы, что вурдалак залижет раны и примется выслеживать ее вновь. Хотя это только в том случае, если ей удастся выбраться из Серых Холмов.

   Айшэ вернулась на полянку и осмотрелась. Козлик, весь исцарапанный и искусанный, лежал на боку и хрипло дышал. Подойдя к коню, она погладила изгвазданную шкуру. Жеребец ответил тихим ржанием и покосился на нее налитым кровью глазом. Странный запах, который она почуяла раньше, стал острее и горше. Мышцы под темной шкурой коня конвульсивно вздрогнули, но это не было похоже на агонию. Полукровка с ужасом наблюдала, как начинается медленная трансформация. Тихий хруст ломающихся, как ветки под ногами неосторожного путника, костей и треск рвущихся сухожилий ввинчивался в уши. Козлик уже не ржал, только хрипел, с губ клочьями падала пена. Зловредный, хитрющий жеребец прямо на ее глазах перерождался во что-то странное и настолько жуткое, что досматривать Айшэ не захотела.

   Испачканное в зеленоватой слизи лезвие фалькаты с хлюпаньем вошло в шею коня. Кровь брызнула фонтаном, пачкая и без того грязную полувампиршу. Запах болезни и яда стал и вовсе нестерпим. Девушка выдернула лезвие и, пошатнувшись, встала. В пылу кратковременной потасовки она не заметила, что ее саму ранили когти одного из нападавших. Царапины на бедре уже затянулись, но под кожей что-то жглось и кололось, будто живое. Вздрогнув от омерзения, она провела острой кромкой лезвия по красному, воспаленному шраму и взвыла от боли не хуже давешнего вурдалака. Лунница выжигала отраву вместе с плотью, процесс шел медленно и невероятно болезненно. Ей показалось, что прошло никак не меньше часа, хотя, скорее всего, на это ушли секунды. Наконец яд полностью вышел, бурой пузырящейся субстанцией стекая по промокшей штанине и голенищу грязного сапога.

   Она не заметила, когда из тумана появился еще один вурдалак. Просто сидела на земле, куда ее швырнуло очередной судорогой, и тяжело дышала. В горле першило, она сорвала голос, а в голове не было ни единой мысли. Боль ушла, оставив после себя звенящую пустоту и одуряющую слабость, и сил для того, чтобы подняться, просто не оставалось.

   Выступивший на поляну лохматый монстр был крупнее своих погибших сородичей. Матерый, с белым шрамом поперек морды, он даже с неким любопытством посмотрел на обессиленную охотницу, а затем спокойно прошел мимо. Ухватив тушу коня за заднюю ногу, он легко поволок ее за собой в один из туманных распадков. Полукровка тупо смотрела ему вслед, даже не в силах всхлипнуть от облегчения.

   Сколько она так просидела, девушка не взялась бы сказать. Кровь застыла вязкой коркой на руках и лице, стягивая кожу. Достав из чудом уцелевшей сумки флягу, она долго пила, не имея сил оторваться. Пальцы противно мелко дрожали. Саднило бедро, на котором продолжал лежать позабытый клинок. Металл не обжигал ее, просто вызывал болезненные ощущения, словно в кожу вонзались сотни иголочек. Айшэ, попав далеко не с первого раза, отправила фалькату в ножны и встала. Нужно было идти. И что-то ей подсказывало, что те десять верст, что указывали на картах - по мнению их составителей, именно такова была ширина полосы холмов в самом широком месте - наглая ложь. Тут бы до темноты успеть...

   Мир вокруг застыл. Все те же холмы, совершенно одинаковые с виду, все та же мертвая, хрустящая под ногами трава, все тот же туман. Она словно шагала на одном месте, не сдвигаясь ни на вершок. Когда ей это надоедало, Айшэ просто садилась на землю и долго смотрела в небо. Монотонная, безликая серость, за которой не видно солнца, не менялась.

   Очередной "поход" закономерно кончился ничем. Пустота вокруг уже не пугала, она слишком устала бояться. Чтобы хоть что-то сделать, девушка шагнула навстречу языку туманной мути. Тот, будто живой, сначала на шаг отпрянул, а затем придвинулся, коснулся ее щеки. На коже остались мелкие капельки влаги. Плюнув на все, Айшэ сделала еще несколько шагов, с головой погружаясь в марево.