Темные тени нехорошей квартиры

– Какой ты милый. Мне об этом Ларке рассказать? Чтоб локти кусала?

– Не надо. Выбрось эту глупость из головы. Ты просто напридумывала. Я хотел, чтобы мы отдохнули как люди. Тем более, едем в твою хату, типа новоселье заодно.

– Ну да… Я вообще-то тебя ждала. Товар приняла, один заказ отправила – детективу нашему, – и сразу домой. А тебя нет. Думала, напился на работе. А ты… Умеешь удивить.

Когда они вошли в апартаменты Марины, Толя невольно ахнул. Ежу понятно, что ее Романов все сделает как законченный барыга. Но на такую дорогостоящую и сверкающую безвкусицу даже трудно было рассчитывать. Какие-то золотые вензеля по стенам, огромный камин с облицовкой из красного дерева с золотыми же виньетками, вокруг золоченые фигуры лошадей и косуль почти в реальную величину – потолки метра четыре позволяли, – на полу овальный ковер из натуральных тигровых шкур.

– Елки-моталки, – сказал Толя. – Это его фамилия, наверное, так добила. Тут трона, скипетра и этого… как называется, – горшка на башку – нет случайно?

– Откуда я знаю, – парировала Марина. – Я тут сама второй раз. Этого зоопарка точно не было. Ну, и вообще блестело меньше. Но все равно, мне кажется, здесь можно неплохо отдохнуть. Даже дрова в камине есть. Ты умеешь его зажигать?

– Соображу.

– Пошли искать холодильник, шампанское нужно положить, все порезать… Слушай, а вдруг тут нет посуды? Я об этом не подумала.

– Я подумал. Взял пластиковые тарелочки, вилки и стаканы. Это уравновесит дурной закидон твоего Романова.

– Что ты к нему прицепился? Я довольна тем, что он на самом деле влупил в этот ремонт столько денег. Что и требовалось.

Как люди без предрассудков, они приступили к ужину задолго до полуночи. Решили поесть, выпить, поспать, потом все начать сначала. Поэтому, посидев с шампанским и закусками у камина, перешли в спальню, где устроились с бутылками и едой прямо на огромной кровати. Толя, уже явно захмелевший, с издевательским восторгом комментировал интерьер. Больше всего его развлекали фарфоровые розочки, которыми были залеплены все стены и потолок. На каждой из них сверкали капли – то ли стразы, то ли бриллианты.

– Вот тут я соглашусь с тобой, – лениво сказала Марина. – Сильно достает.

– Может, поищем какое-то ружье? Хотя бы пистолет-мелкашку. Я б их поснимал.

– Все, – сказала Марина. – Надо поспать. Ты уже пьян. А я хочу нормально встретить Новый год.

Толя встал, чтобы найти ванную, поскольку сам пришел к такой же мысли: нужно проснуться трезвым и сознательно войти в следующий год. Тут зазвонил его телефон.

– Да. Привет. Ну, немножко выпил. А что? Что? Как? Где? Нифигасе! Чем я тебе помогу? Я что, полиция? Ты ее вообще вызывала? Понятно. Нет, Надя, мои соболезнования тебе, но приехать не могу. Нетрезвый я. Ко мне? Но я не дома. Нет, сюда нельзя. Надя, ты не поняла, что я у женщины?

Разговор оборвался. Толя посмотрел на Марину.

– Что творится, не поверишь. Убили Валеру, внука Вальки. Он от Надежды выходил.

– Ничего себе! – произнесла Марина. – И что, ты думаешь, это значит?

– Спасибо за доверие, но хрен его знает. Кто-то семейку того…

Он вышел, через какое-то время вернулся босиком и в трусах. Марина лежала все еще в платье и задумчиво пила шампанское, глядя на розы на стенах.

– Мариш, когда проснемся, пойдем вместе туда поплавать на скорость. Размер позволяет.

– Да, я знаю. Жена хотела, чтобы ты к ней приехал?

– Хотела. Она всю жизнь хочет то, чего я не могу ей дать.

– Добрый ты.

– А что, нет?

Глава 29

Нина Георгиевна долго и тщательно мылась под горячим душем, так же старательно вытиралась белоснежным полотенцем, принесенным из своей комнаты. Надела чистое белье и черное платье, которое отдавала в чистку лет десять, перед каждым Новым годом. Седые, негустые волосы она влажными стянула в узел на затылке. Они быстро сохнут. Она вышла из ванной, прошла на кухню, кивнула Зинаиде, которая с красным, распаренным лицом готовила что-то в большом котле. Среди компонентов явно была капуста, ее запах Нине Георгиевне не нравился. Но что делать, если Зинаида ее добавляет, похоже, во все. Это обычный аромат их кухни, иногда Нина Георгиевна бежит от него, как от своей тоски. И сейчас она быстро достала из холодильника разложенную заранее на небольшом блюде нарезку из недорогих колбас и сыра, бутылку шампанского по «красной» цене – сто сорок девять рублей. Она принесла все это в свою комнату, поставила на круглый стол, накрытый белой скатертью с кружевом. На нем уже была коробка шоколадных конфет. Нина Георгиевна очень любила сладкое, но позволить его себе могла очень редко. Для того, чтобы собрать этот праздничный стол, купить новые игрушки для старой синтетической елки, подарить себе красивые домашние туфли – не тапочки, а именно туфли, мягкие, нарядные, с узором, – она месяц экономила на всем больше, чем обычно.