Темные тропы и светлые дела (СИ)

Впрочем, справедливости ради, когда Турин появился бой явно закончился. Сейчас же со стороны деревьев, перегородивших дорогу, раздавались лишь характерные звуки пил и топоров, да команды мирного характера. А еще рядом с нами стонали редкие раненые, которых оставшиеся в живых строители и пара знакомых на лица черноягодцев, но неизвестных по именам для Глэрда, принесли к Амелии. Та занималась делом, использовав в качестве стола, одну из телег. И, судя по всему, ей приходилось непросто — слишком побледнела, осунулась. Коротко переговаривались мои бойцы, стаскивающие трофеи и гоблов, они нередко перешучивались. А чего грустить? Живы, возможно получат долю из трофеев, а враги мертвы. Командир самый крутой и так далее. Жизнь удалась. Пока вещи не сортировали, но самые ценные, похоже, заносили в фургон, передавая рабыне знахарки. Она отчего-то не помогала хозяйке, а оставалась в доме на колесах.

— Черное солнце, лэрг! Черное, мрок его подери, солнце! Такого быть не должно! Как? Как такое могло произойти?! Даже мы с Улафом едва не сдохли! И я потерял тотем, умение… — едва не плача на нерве заявил Кром.

— И я… За что? Спрашиваю, за что нам такое наказание? Ты говорил, что все будет хорошо! — поддержал Волка Медведь, а глаза покрасневшие, шалые.

— Как? — взревел вновь Турин, от него вновь ударила волна жути, от которой оба визави едва не рухнули на пятые точки. Да и меня пробрало, но слабее, чем в первый раз.

Не знаю, Эйден меня дернул, или остатки адреналина, пагубно влиявшие на мозги и вновь по ним ударившие из-за пси-атаки, но я открыл рот, понимая, что не место и не время.

— А я вам говорил! Бойтесь гнева Кроноса! Вы же все…

И тут мне прилетел мощный боковой удар от Турина, который перевернул несколько раз мир перед глазами.

«Исцеляющее дыхание Альтуса» обожгло шею и грудь, как всякий перегорающий амулет. Прежде, чем завоняло паленой кожей, успела пронестись и мысль, что подлый гобл заявлял о том, что данный артефакт не перегорает при полной разрядке. Обманул, псина? Однако прежде, чем испариться, магический доктор все же успел меня залечить полностью, потому что несмотря на несколько выбитых зубов, плавающих в крови во рту, новые находились на своих местах.

Выплюнув на землю красную кашу, провел языком вновь по ровному ряду, и поднялся на ноги под тремя парами ненавидящих взглядов. Не обращая внимания, попытался нашарить цепь с черепом под одеждой. И не обнаружил ее на месте.

— Турин, ты, что творишь, мрочий слизень?! Лирнийский ты паскудный червь! — подскочила Амелия.

— Женщина… — в своей обычной манере хотел оборвать ее тот, но не тут-то было.

— Да, я женщина, как и то, что вы — не мужчины! Аристо опять спас всех нас от гибели лютой! А ты тут вместе с этими ублюдками хочешь убить мальчишку!

— И зачем это? — ничуть не наигранно удивился сотник.

— Чтобы всю славу приписать себе, когда пальцем о палец не ударили! Когда вместо того, чтобы защищать нас и ценный груз, ковырялись в носу и заднице! Жевали сопли! А теперь, когда опасность миновала, захотелось в глазах наместника выглядеть чистенькими! И воинами! А не мрочьими уродами! Запомни!..

— Он получил за дело! — так же на эмоциях перебил девушку рыцарь.

— Ты его убил бы, если бы не…

— Именно! — взревел Турин, и передразнил, — «Если бы не» не! Я знаю, что делаю, знахарка! Лучше помоги нуждающимся. Их слишком много! Разберемся без бабьих юбок!

— У тебя уже есть своя или подарить? — не захотела сдаваться целительница.

— Что?!

— Ты мне должен, — уверенно вклинился в великосветскую беседу я.

— Чтоооо?! — еще громче проорал тот.

— Исцеляющее дыхание Альтуса. И виру за то, что едва не отправил в царство Мары, — отнюдь не такого спокойного ответа ожидал тот.

— Это твое наказание! За дерзость! — заявил лэрг, ничуть не тушуясь и не смущаясь, но я его не слушал.

А раз уж начал, то продолжил закреплять рефлекс, а также страх перед небожителями. Который один черт промелькнул в пустых глазах Волка и Медведя, когда я произнес первую фразу про гнев Кроноса. И теперь посмотрел на глав родов с насмешкой, не обращая внимания на сотника, которому все сказал. Получилось, несмотря на разницу в росте глянуть пренебрежительно и эдак сверху вниз.

— Вы спрашиваете за что? Вы стали плохо слышать? Еще раз повторю. Я. Вас. Предупреждал. Вам Кронос сколько раз показывал, что не нужно пытаться убить того, на кого он имеет свои планы. Он сколько вам давал шансов одуматься? Остановиться? Вы же решили, что вам и Высшие не указ, вмешиваясь мерзкими грязными ручонками в их дела, пытаясь попрать их волю! Но нет… Жалкие букашки! Слизни из выгребной ямы дешевого борделя! Поэтому он и не дал вам сдохнуть сегодня, чтобы каждый глядя на вас, и тебя сотник это тоже касается, понимал, к чему могут привести плевки в сторону Кроноса! И насчет покровительства, как я думаю, он может пересмотреть свое отношение. Кто-нибудь это оспорит?