Темные тропы и светлые дела

Да, практически для всех разумных нахождение в Землях Хаоса ночью — стопроцентная смерть. Поэтому и торопились. Я же тренировался, а по факту, игрался с новыми способностями. Наслушался всего и про всех, да и зрение теперь было почти орлиным. Но главное, все управлялось простым желанием.

Турин, ехавший метрах в пятидесяти впереди от меня, натянул поводья, отчего монстр под ним забил недовольно копытом, а всадник в который раз обвел внимательным взглядом телеги, кибитки и фургоны. Отделившись от общей людской массы, по обе стороны от сотника пристроились староста и Улаф. Цвету нации кто-то предоставил лошадей. Конечно, хуже, чем были у них изначально, но не пешком шли. Затем отнюдь не святая троица двинулась неторопливым шагом держась чуть в стороне от обоза.

Расстояние между нами сократилось шагов до тридцати и оставалось неизменным, однако используя новые возможности слышал разговор отлично, будто он происходил рядом. При этом получилось сосредоточиться и остальные звуки приглушить. Отличная способность. Превосходная. В который раз возникли плотоядные мысли о служителе-садисте и возможной уже за него награде. Но без подготовки и разведки — не сунусь.

— Ты обманул нас, Турин! Ты использовал нас! Грязно! Как будто сам Эйден обвел вокруг пальца! В итоге, мы лишились не только своих людей, родичей и дорогих товаров, но и тотемов, способностей, что равносильно пусть и не смерти, но слепоте, глухоте и потере конечностей! — брызгая слюной шипел Кром, как-то воровато озираясь, вторя ему со своего фланга, кивал Улаф, — Лучшие Люди мертвы, найденыш жив. Ты…

— Правильно ли я понимаю, что ты обвиняешь меня в нарушении договора, на котором я клялся кровью и Кроносом? — в спокойном голосе лэрга прозвенел металл и послышались отзвуки предсмертных проклятий и хрипов. А еще гуляло эхо криков боли тех, кто посмел усомниться в его словах. Складывалось впечатление, что аристо транслировал яркие и отнюдь не приятные картинки скорой и мучительной смерти окружающим одним лишь голосом.

Вот о чем буду просить в следующий раз Оринуса. Ментальная атака или пси-воздействие. Сразу не сообразил, оно, скорее всего, тоже имело отнюдь не магический или связанный с конкретными богами характер, учитывая, что для обретения защиты не требовалось пройти инициацию или стать чьим-то адептом, только добыча собирателей душ. И это отличное средство, нелетальные оружие. Скольких идиотов можно было бы просто шугнуть, а не убивать, разгребая потом ворох сопутствующих проблем.

Кстати, уверен, что далеко не все еще до меня долетели. Например, отцы и близкие родственники малолетних убийц явно остались недовольны решением, как лэрга, так и главы их рода. И, каюсь, во время разговора с божеством изначально, не подумал об атакующих возможностях, сосредоточившись на противодействии и наблюдении. Затем, однорогий увел мои мысли в другую область. И как-то незаметно закрутил, заплел. Следовательно, он, пусть и неявно, но мог влиять на принятие решений. Впрочем, мне ли быть в печали? Новые границы восприятия уже приносили плоды и еще не раз принесут.

— Я этого не говорил! Но ты знал многое! — пошел на попятную обвинитель, кивок Медведя засвидетельствовал, что косолапый пришел к тем же выводам, — Понимаешь, ты знал…

— Скажу больше, — не обращая внимания на очередную истерику собеседников, перебил спокойно Турин, а затем принялся ронять лениво слова, будто пересказывая некую непреложную, всем известную истину, — Если бы я отступил от буквы нашего договора, то я был бы мертв и находился не за пиршественным столом своего покровителя, а совершенно в других местах. И вряд ли кто-то, кроме Творца, смог бы защитить меня от ужасной участи во всех известных и неизвестных мирах. Потому что я — аристо. Наши слова и наша кровь — не ваши, хоть вы и хотите походить на нас. Заметь, вы, не мы.

— Ты предупредил мальчишку! Он подготовился! — обличительно воскликнул Кром и даже культей ткнул куда-то в сторону.

Сотник только хмыкнул.

— Клянусь кровью и Кроносом, здесь и сейчас, я ни о чем не предупреждал Глэрда. Вас — да. Пытался образумить! — затем он вскинул руку, сжатую в кулак, вспыхнуло багряное пламя, от которого рефлекторно отшатнулись и Волк, и Медведь, а лошади под ними сбились с шага, — А теперь говори, чем ты недоволен!

Староста зло зачастил. Как же он не походил на себя обычного, ни одной подобной картины в памяти мальчишки не нашел. То ли еще будет. Вроде бы урон я им нанес и не такой значительный, а они думали, что хуже быть не может. Вон как носы повесили. Но посмотрим, порой людям кажется, что они достигли дна, однако иногда снизу раздается восторженный стук поднявшихся до потолка.