Тёмные церемонии

– Спасибо за предупреждение.

– Это мой долг.

– Неужели?

– Вопреки широко распространённому мнению, Внутренняя Агема призвана предупреждать противоправные действия, а не карать за них.

– То есть вы не караете? – прищурилась девушка.

– Караем, – спокойно ответил центур. – Но в первую очередь стараемся убедить жителей Города не нарушать новые правила. И подробно их объясняем.

– Я запомню ваши слова, центур.

– Надеюсь, Лисс. С вашего позволения, я заберу футболку с собой.

– Конечно.

– Я могу за неё заплатить.

Фахир удивлённо посмотрел на Дориана, однако, прежде чем отец потребовал от Внутренней Агемы компенсации, девушка щедро предложила:

– Будем считать, что я вам её подарила.

– Спасибо. – Машар покосился на родителей. – Господин Фахир, пожалуйста, подумайте над моими словами. Двери действительно широко открыты.

– Поверьте, центур, мы взвесим каждое услышанное слово.

– Надеюсь.

– Обещаю.

– До свидания, господин Кумар. – Дориан перевёл взгляд на женщин: – Дамы.

Дамы промолчали.

– Всего хорошего, – натянуто улыбнулся Фахир и закрыл за центуром дверь.

И почти сразу услышал:

– Как ты могла? – Мара хрустнула пальцами. – Лиссет, зачем?

– Что именно зачем, мама? – Девушка сделала вид, что не понимает возмущения родителей.

– Откуда у тебя футболка? – спросил Фахир.

– Купила специально.

– Специально? – Это слово родители произнесли хором и с абсолютно одинаковой интонацией.

– Конечно, специально, – пожала плечами Лисс. – Такие шмотки есть у всех моих сверстников, и Дориан ни за что бы не поверил, скажи я, что не ношу «MG». И наверняка устроил бы тут обыск.

– Зачем устраивать у нас обыск? – растерялся Кумар.

– Потому что может, – развела руками Лисс. – Папа, тебе нужен обыск в нашем доме?

– Нет.

– Поэтому я купила футболку «MG» и держала её в шкафу на такой вот случай.

– Умница, – поразмыслив, резюмировал Фахир. – Мара, у нас получилась замечательная девочка.

– Согласна, дорогой.

– Спасибо, папа. Спасибо, мама. – Лисс мило улыбнулась родителям и направилась в прихожую. – А теперь мне пора.

– Уходишь?

– Прогуляюсь, – ответила девушка, натягивая кроссовки. – Хочу выветрить из головы эту встречу.

– Не слишком ли поздно? – заволновалась Мара.

– К счастью, в Городе ещё не ввели комендантский час, – съязвила Лисс.

– Типун тебе на язык, – пробормотал Фахир. И привычно поинтересовался: – Деньги есть?

* * *

«Слово прозвучало: только что пресс-секретарь Внутренней Агемы официально обвинил Держену Ясную, известную под псевдонимом Джира, в убийстве. Шутки закончились, теперь на Джире кровь, и ей придётся ответить за свои преступления по всей строгости закона. Нам, безусловно, жаль, что молодая и талантливая ведьма так распорядилась своим будущим, но…»

(«Тиградком»

)

«Странное происшествие на севере Москвы! Что в действительности произошло и почему молчит полиция? Как уверяют жители Широкой улицы, в одной из квартир их дома были обнаружены трупы нескольких – точное число неизвестно – мужчин с явными признаками насильственной смерти. Дверь в квартиру была приоткрыта, соседи увидели тела и вызвали полицию. Однако вскоре на место происшествия прибыли сотрудники некой спецслужбы, которые запретили полиции входить в квартиру…»

(«М24»

)

* * *

Муниципальный жилой дом

Москва, улица Широкая

«Теперь я убийца…»

Неведомый журналист «Тиградком» абсолютно прав – слово произнесено. Слово прозвучало на весь Город, а что может быть важнее слова? Сильнее слова?

«Теперь я убийца…»

Кто-то из друзей поверит, кто-то – нет, но слово «убийца» отныне связано с её именем и пачкает её имя. Теперь на неё будут смотреть совсем другими глазами. Теперь её поступки будут оценивать, исходя из того, что на её руках кровь. Кровь, которую она не хотела и не желала, но кого это волнует? Кого теперь заинтересует, что она желала свободы и кровь стала платой за это неистовое и такое естественное желание. Пока – чужая кровь, но она всё поменяет, и преследователи, которые ещё вчера относились к молодой ведьме как к взбалмошной девчонке, упрямо не желающей подчиниться новым правилам, теперь увидят в ней хладнокровную убийцу. И будут атаковать жёстко, на поражение. Ей придётся по-настоящему защищать свою жизнь, а значит – убивать.

Снова.