Темные удовольствия

— Добрый вечер, Золушка. Я все думал, когда же ты появишься… после прошлой ночи я не был уверен, что у тебя получится. — Он ухмыльнулся мне.

Я покраснела. Дерьмо, почему я ничего не помню?

— Что случилось прошлой ночью?

— Кроме того, что ты нарушила мои правила, причем, надо сказать, эффектно, ты была сущим наказанием… Скажем так, ты требуешь много внимания, когда напиваешься, и не хочешь принимать отказ.

Жар на моих щеках разгорелся еще сильнее, и мне потребовалась вся сила воли, чтобы не отвести взгляд.

— Что это значит?

— Это значит, что ты забралась в мою постель и умоляла меня трахнуть тебя. Это было то еще зрелище.

— Лжец.

Он безразлично пожал плечами.

— Полагаю, это доказывает, что ты и студенческие вечеринки не сочетаются. Еще одна причина не переживать, если вдруг не пройдешь в группу поддержки.

Как только он это сказал, робкое тепло в моей груди по отношению к нему испарилось, и мой гнев вспыхнул с новой силой.

— Ты пытаешься успокоить меня прямо сейчас? После того, что ты сделал?

Я бросилась к нему через всю комнату, схватила протеиновый коктейль и швырнула его в раковину. Он наблюдал за тем, как вытекает жидкость, а затем повернулся ко мне, раздражающе невозмутимый.

— И что я сделал? — спросил он, отказываясь поддаваться моей хаотичной энергии.

— Из-за тебя меня исключили из группы поддержки.

Он кивнул.

— Значит, ты знаешь об этом? Хорошо. Неправильно иметь секреты между соседями по комнате.

Его фальшиво-заботливый тон вывел меня из себя. У него хватило наглости усмехнуться в ответ на мой свирепый взгляд.

— В любом случае, ты реагируешь слишком остро. Я лишь дал понять всем насильникам из футбольной команды, что ты не будешь для них мясом.

— Насильникам?

— Ты не помнишь, как тебя накачали рогипнолом прошлой ночью?

Он прислонился к стойке. Я проглотила свой протест и перебрала в уме все, что смогла вспомнить. Признаться, дыр было много. Я очень смутно помнила, как пила с Уорнером, а до этого был крепкий коктейль Селены. Может, я просто напилась в стельку? Этого нельзя было исключать.

— Нет. Как ты можешь быть уверен, что это из-за рогипнола?

— Никак, я просто догадываюсь по твоему поведению и тому, как мало ты выпила, — пожал он плечами.

— Это ты избил кузена Изабель до полусмерти?

Он снова пожал плечами.

— Что если и так? Справедливости ради, я не знал, что он кузен твоей подруги, но это не отменяет того факта, что он заслужил. Лучше не рисковать зря. Разве ты не слышала слухи о нападениях, которые ходят по кампусу?

— И что? Я должна думать, что ты заботишься обо мне больше, чем о своем наказании? — Я огрызнулась, но без прежнего энтузиазма. Вся злость к нему улетучилась.

Беккет заботился обо мне, и мы оба это знали. Он никогда не отправлял мне то ужасное сообщение и не игнорировал меня все лето. В груди было тепло, а сердце учащенно билось. Клубок обиды, который я носила в себе по отношению к Беккету, быстро распутывался. Вместо него появилось ужасающе нежное чувство к парню, у которого, как оказалось, всегда были только самые благие намерения. Моё первое всё.

Затем он снова заговорил и все испортил.

— Кстати, о моих правилах, которые ты так любишь нарушать, можешь взглянуть на последствия. — Он кивнул в сторону нашей комнаты.

Что он, блядь, уже сделал? Я толкнула дверь.

Все было по-прежнему… за исключением огромного пустого пространства с моей стороны, где раньше стояла кровать. Ее не было. Его сторона осталась нетронутой.

— Что за чертовщина? — воскликнула я с порога.

— Это твое наказание за нарушение моих правил. — Он заговорил прямо у меня за спиной.

Я вздрогнула и прошла в комнату. Кое-что еще изменилось. Один из ящиков комода был приоткрыт. Я выдвинула его до конца и уставилась. Вся моя одежда исчезла.

— Беккет… лучше бы это была плохая шутка или…

— Или что, Золушка? — бросил он, сложив руки на своей накаченной груди, и ухмыльнулся мне.

Я мысленно сделала глубокий вдох и постаралась сохранить спокойствие. Он хотел свести меня с ума, так что давать ему желаемую реакцию — только играть ему на руку.

— И в чем же мне спать?

— Не моя проблема. Если будешь хорошо себя вести… сможешь вернуть свою одежду, по одной вещи за раз.

— И ты правда думаешь, что это приемлемая сделка? Я… — я оборвала себя, съежившись от необходимости показывать перед ним свою уязвимость. — Я не могу позволить себе покупку новых вещей.

Беккет кивнул, постучал пальцем по губе, как будто обдумывал мои слова, а затем пожал плечами с идеальной, безразличной грацией.

— Тогда лучше будь хорошей девочкой.

Он повернулся и неторопливо удалился, прежде чем книга, которую я схватила, чтобы швырнуть в него, ударилась о дверной косяк.

* * *

Не можешь бороться, тогда возглавь. Беккет думал, что сможет запугать меня этой нахальной выходкой? Что ж, ему же хуже, потому что любые снисходительные чувства, которые зарождались во мне после того, как он стал моим жестоким рыцарем в сияющих доспехах, были растоптаны необходимостью победить в нашей маленькой игре в «око за око». Игре, которая назревала полдесятилетия.