Темные воды

– Тогда тебе придётся поклясться ещё раз! На этот раз, произнеся правильные имена. София Мракс, даже думать забудь о попытке играть в подобные игры с Сама-Знаешь-Кем, иначе на собственной шкуре испытаешь, какую цену платят Тёмному Лорду неугодные. Ну, ладно, – вздохнул Драко, – хочешь, я предложу тебе руку и сердце по всем правилам классического романтизма? Даже на колени встану для убедительности! Может, после этого тебе станет немножечко легче?

– Нет.

– «Нет, не станет» или «Нет, я не выйду за тебя замуж, Малфой»?

–Нет, я не выйду за тебя замуж, Малфой.

– Это почему же?

– Потому что мы нелюбим друг друга и в нашем браке нет никакого смысла.

- Какая, к Мерлиновой бороде, любовь? – закатил глаза Драко. – Для любви на свете существуют бордели, а брак это гораздо серьёзнее. Брак есть совпадение интересов, это взаимовыгодный союз. А уж если пришла охота говорить о смысле, то могу только сказать, что быть вместе нам с тобой гораздо выгоднее, чем быть порозень.

– Знаешь, что, Малфой? Иди ты лесом со своими предложениями! И ещё, у тебя весьма странные понятия о классическом романтизме.

Во время перебранки молодые люди, шипя, словно две змеи, приближались друг к другу. Худая и мускулистая грудь Малфоя часто вздымалась. Взгляд Софии упёрся в выступающие ключицы.

– Ты просто дешевый позер, – тряхнула она головой, чтобы прогнать странное головокружение, которое от этого только усилилось.

– Уверена? Может быть, делом тебя удастся убедить лучше, чем словами?

Его ладонь крепко легла на затылок девушке, вторая рука обвилась вокруг талии с такой силой, словно хотела переломить пополам. Губы, жесткие, жалящие, неистовые впились в её губы.

Мир качнулся, и София осознала, что лежит на земле, чувствуя на себе тяжесть мужского тела, его гневные, сминающие прикосновения. Она пыталась выскользнуть из объятий, одновременно терзающих и дарящих ранее неведомое блаженство. Она отбивалась от его рук, чтобы в следующее мгновение самой припасть к нему в изнеможении, покрывая поцелуями каждый сантиметр мускулистого тела; наслаждаясь его судорожными, приглушенными вздохами-всхлипами, словно аккордами, стройно звучащими под умелыми пальцами пианиста. Ей нравился перламутровый блеск его кожи в солнечных лучах, идеальные очертания скул, закушенные губы, тень от густых ресниц. Нравился платиновый жемчужный оттенок волос.

А потом она забыла, что именно ей в нем нравилось или не нравилось. Выгибаясь, точно бесстыжая кошка, София принимала в себя беспощадный шквал его жадной страсти.

Цеплялась за Драко точно лиана. Или репейник.

И казалось, небо вот-вот рухнет…

***

Но небо не рухнуло. Оно разошлось мягкой волной, найдя отклик в каждой клеточке тела Софии.

***

Дурман стремительно уходил, как вода во время отлива. Реальность во всей неприглядности встала без прикрас.

На серое небо наползали тучи. Трава колола ладони. Земля была холодной и влажной.

Дыхание любовников перестало сбиваться. Малфой деловито оправил на себе одежду. Мазнув по Софии взглядом, откинул мягкие завитки непослушных волос с лица.

– Моё предложение остаётся в силе. Подумай, пока есть время.

София чувствовала себя опустошенной. Она была словно шарик, в который шалун ткнул иголкой, и воздух стремительно вышел, оставив жалкий порванный цветной лоскуток.

Она безучастно наблюдала, как Малфой идёт к своей метле, на ходу сминая пальцами длинную траву, напоминающую пшеницу. Черный силуэт юноши в развевающейся мантии четко выделялся на фоне серого неба.

Ловко оседлав метлу, Малфой процедил:

– Тебе придётся додумывать в вертикальном положении, дорогуша. Без меня дороги назад не найти. Поместье зачарованно.

Волдеморт прав, Драко Малфой редкостное дрянцо.

Будь он проклят!

Глава 7 Авада Кедавра

Утром, не успев окончательно очнуться ото сна, София встретилась взглядом с серыми глазами стального оттенка – Люциус Малфой почтил её спальню присутствием.

Честь или святотатство, вот вопрос?

Несмотря на ранний час, хозяин Малфой-мэнора был, как всегда, безупречен: ворот белой рубашки под мантией жёстко огибал шею, волосы идеально зачесаны назад, осанка и жесты полны величия. Лишь чрезмерная бледность да обозначившаяся вокруг глаз сеточка морщин выдавали усталость и напряжение, в которых приходилось жить этому человеку в последнее время.

– Доброе утро, мисс Гринграсс. Как вы себя чувствуете? Надеюсь, под этой крышей вам хорошо спалось?

– Просто отлично, – скрестила София руки на груди, меряя утреннего визитера взглядом.

В том, что предстоит разговор она не сомневалась. Малфои просто так не приходят.

Но Люциус просто смотрел и молчал.

Прискучив игрой в гляделки, София скинула с себя одеяло и опустила ноги на пол.

– Что вы собираетесь делать? – любезно поинтересовался Люциус.

– Как всегда оденусь и пойду завтракать с дядей.

– Должен вас предупредить, господин сильно не в духе.

София в ответ пожала плечами. Отец Драко не вызывал в ней ни симпатии, ни уважения. Она не видела смысла в диалоге и хотела лишь одного – чтобы он поскорее ушёл.