Белый кроличий мех покрылся глубокими разрезами, набухая, как губка, кровью.
– Сектумсемпра!
Новая рана.
– Давай же, во имя милосердия! Ты же добрая девочка, правда, София? Авада Кедавра, просто как все настоящее и истинное. Авада Кедавра – и ему не будет больно!
– Редукто!
Клетка разлетелась в клочья. Кролика тоже разорвало неумело пущенным проклятием. Кровавые ошметки шерсти, костей, мяса разлетелись в стороны, как в плохом ужастике. Брызги крови забрызгали стоящего рядом Скабиора, заставив его скривиться.
От громогласного гогота за столом содрогнулась вся комната.
– Не плохо, – отсмеявшись, констатировал Тёмный Лорд. – Только вот змее ничего не осталось. Боюсь, Скабиору придется принести ещё одного бедняжку.
Глава 9
История Тома Риддла
На кровати сидел белый кречет. Черные блестящие пуговицы глаз казались одновременно умными и пустыми. Крючковатый заостренный клюв, как и длинные когти на пушистых лапах, внушали опасение.
«
– Фабиан!
Кречет, забив крыльями по воздуху, перелет к девушке на плечо. Похожие на лезвие когти сжались довольно чувствительно, но непричиняя боли.
– Жаль, нечем тебя угостить.
София осторожно пригладила мягкие птичьи перья.
Кречет затрещал, беззлобно щелкнув клювом.
– Лети!
Распластав крылья, он взмыл в темнеющие небеса.
Красиво парил в вышине – блистательный, бесстрашный, гордый, неуязвимый.
«Девчонка», – прошипел змеиный голос.
София попятилась от неторопливо вползающей Нагайны.
– Что тебе нужно?
«Не бойся. Ты – не еда. Я принесла приглашение. Хозяин хочет тебя видеть».
***
Дверь в большую, неожиданно светлую комнату, приглашающе приотворена.
Больше всего помещение походило на кабинет или библиотеку. Здесь, так же, как и в гостиной, жарко горел камин.
«Хозяин! – зашелестела Нагайна. – Я выполнила приказ».
– Молодец. Иди сюда.
Змея скользила, изгибаясь всем телом, пока не обвилась вокруг ног мага, положив угловатую морду на свитое в тугие кольца тело. Прикрыв глаза перепончатыми веками, затихла.
– Ты тоже, – поманил костлявым пальцем Тёмный Лорд.
София подошла к креслу, не отрывая взгляда от волнующихся языков пламени – лишь бы не смотреть в лицо жуткому родственнику.
– Садись, – к ногам по скользкому паркету подкатился пуфик. – Поговорим.
София всё же заставила себя посмотреть на безносое лицо обтянутого кожей черепа.
– Скажи, ты считаешь меня убийцей, правда?
София пожала плечами.
–Правда.
Она сжала руки коленями, пытаясь унять дрожь.
– Вчера вы убили кролика.
– Действительно – я? А мне–то, неразумному, показалось, будто несчастный кролик пал от твоего искусного Редукто?
– Вы меня спровоцировали!
– Хотелось посмотреть, на что ты окажешься способна. Но вернёмся к моему вопросу. Ты считаешь меня безжалостным, беспринципным убийцей.А с чего, разреши полюбопытствовать, ты все это взяла? Дайка подумать? – согнутый указательный палец коснулся сухих губ. – Как же тут не вспомнить о детской сказочке, где есть добрый–добрый боженька с серебристой бородой по имени Альбус Дамблдор. Есть нечастная жертва, Мальчик–Который–Выжил. И есть Черный-Черный Человек без лица, души и сердца: Тот–Кого–Нельзя–Называть. А кстати, почему нельзя? Ах, да! Априори каждому умнику известно, стоит произнести: «Воланд!», как начинаются мучения, избиения без разбору всех и вся, причем в особо извращенной форме. Почему я так поступаю? Это и маггловский первоклассник знает: а потому что магглов не люблю. Всей душой и всем сердцем. Теми самыми, которых у меня нет. Все верно излагаю?
София кивнула, по-детски надув губы.