Темные Волшебники. Часть вторая. Сила

Будто бы в ответ на его горестные вздохи по своей пока еще пустой тарелке, последний распределенный студент прошел к своему столу, и Шляпу унесли из зала. Со своего места поднялся Дамблдор. Радушно улыбаясь новичкам и, как он сам любил их называть «старой гвардии», директор взмахнул руками. Тарелки на факультетских столах тут же наполнились наивкуснейшими из когда-либо созданных гениальным умом поваров яствами.

— Коль скоро на голодный желудок трудно принять и переварить важную информацию, исправим это упущение. Ешьте! — звучно произнес он и, шутливо поклонившись, сел обратно. Судя по умиротворенным взглядам преподавателей, их стол по количеству гастрономических ухищрений ученическим ничуть не уступал, а кое в чем даже и превосходил.

— Ну, наконец-то! Не прошло и года! — облегченно пробурчали слизеринцы, относившиеся ко всем «широким жестам» подобного рода со здоровой долей скептицизма и насмешки, и накинулись на еду.

— На что угодно готова поспорить, — спешно пережевывая кусок курицы, невнятно произнесла Энни. — Дамблдор от этих своих «ешьте» моральное удовольствие получает.

— Вас послушать, так он ото всего это самое удовольствие только и получает, — пробурчал вяло ковыряющийся в тарелке Рон, которому их с директором короткая беседа напрочь отбила аппетит. Малфой ни на что подобное не жаловался и поэтому с удовольствием уплетал за обе щеки ростбиф.

Распределенные же на Слизерин новички, подметив, что официальная часть прервалась на время, улучили возможность самым мирным образом (а во время еды нет ничего смирнее и безобиднее слизеринцев, если только у них этот долгожданный ужин кто-нибудь не отбирает) познакомиться со своими товарищами по факультету.

— Значит, ты Бэддок? — с совершенно серьезным видом пожимая руку этакому «метру с кепкой» осведомился Джек Сандерс. — Мои поздравления, Малькольм, ты попал на факультет, выпустивший наибольшее количество Темных Магов за всю историю Хогвартса. Поэтому мы, чтобы поддержать репутацию нашего факультета и усилить концентрацию черномагической энергии, должны каждый год, в ночь с первого сентября на второе совершить кровавый ритуал и принести в жертву Салазару Слизерину кого-нибудь из первоклашек…

— Джек! — укоризненно воскликнула Грисер, при его словах о жертвах поперхнувшаяся жареным картофелем и теперь пытающаяся откашляться. Сердобольная Блэйз постучала ее по спине. — Имей же совесть! Кхе… не за столом же кхе… о таких вещах…

— Малькольм Бэддок, говоришь? — прищурился Гарольд. — Так это ты всех на исследовательский поход по Хогвартсу подбил?

— Ага! — гордо вздернул нос мальчик. — И вот еще мой друг — Грэхэм Причард… А вы? — вдруг робко спросил он. Видимо, сцена в коридоре из его памяти под буквально-таки валом новых впечатлений не стерлась.

— Рон Уизли, — бодро подмигнул Рональд, уже минут пять как отвлекшийся от происходящего за столом и занимавшийся сугубо личными делами — общением с помощью жестов и других подручных средств с населением (преимущественно — женским) Когтеврана.

— Драко Малфой, — не прерывая процесса жевания, кивнул оголодавший Малфой-младший.

— Блэйз Забини, — церемонно представилась сидящая рядом с ним Блэйз, едва ли не с умилением наблюдавшая за естественным, спокойным и гладко идущим процессом принятия пищи у троих самых неугомонных слизеринцев.

— Гарри Поттер, — Бэддок от переизбытка чувств даже рот приоткрыл, когда выяснилось, кто их «вернул» МакГонагалл.

— А что такого случилось? — заинтересовался однокурсник Уэйзи — мало чем примечательный, если не знать, что Маркус Флинт намеревался взрастить из него свою смену, Рой Йоркхард.

— Такого, по словам МакГонагалл, за все время ее работы, еще не было, — со смехом сообщил Рон. Через несколько минут его веселое настроение разделяли и другие слизеринцы, которых он любезно посветил в курс дел. Бэддока, Причарда и других «новоприбывших» шутливо-покровительственно хлопали по плечу и прочили звание вторых Близнецов Уизли ну или достойной смены Поттеру и Ко.

— Значит, вам благоволит Кровавый Барон? — осведомился Сандерс. — О, ну тогда имейте в виду — чем-то вы ему понравились. Он вообще-то не каждому слизеринцу вот так вот помогает… На меня, вон, вообще временами так зыркает, что совестно становится и за себя, и, заранее, за всех своих детей-внуков-правнуков. Дрожь пробирает…

Поскольку все приятное имеет свойство подходить к концу куда быстрее, чем бы этого хотелось, Праздничный Пир так же скоро перешел в нетерпеливо-сонное ожидание заключительной директорской речи, в которой он, как обычно, должен был дать разнарядку на новый учебный год и выдать что-нибудь в своем духе ради поднятия настроения.

— А теперь, когда все готовы к принятию серьезной информации… Традиционно начнем с самого важного, так что позвольте вам напомнить, — директор легко поднялся с трона, окидывая быстрым и цепким взглядом притихший Большой Зал, — что список запрещенных к использованию в стенах замка в этом году расширился до четырехсот тридцати семи пунктов. Желающих с ним ознакомиться прошу к мистеру Филчу.