Темные времена

Огненный шар ударил метрах в семи за воротами. Все, что смог сделать боярин, это рухнуть на брюхо. Не соврала Юлия, столб огня был и вправду впечатляющий — метров на двадцать пять. Вспышка осветила все вокруг, ударная волна смела кое-как подпертые ворота, снеся их и закинув метров на десять дальше по дороге, ведущей к поселку, названия которого Воронцов так и не узнал. Одна из них зацепила женщину, которая так и не успела залечь. Тяжёлые доски снесли ее с ног, отбросив в сторону. Она упала прямо напротив Воронцова. Череп был расколот и сплющен, все вокруг быстро пропиталось кровью, с такими ранами не живут. Следом пришел вал огня. Он прошел над лежащими ничком людьми. На мужике с винтовкой вспыхнула одежда, и он принялся кататься по влажной земле, сбивая пламя, и хорошо, что не попытался встать. А потом огонь резко отпрянул, словно кто-то приказал, и дальше бушевал уже внутри поселка, отрезая выживших зараженных от добычи. Тварям пришлось хуже всего, незнакомая веда ударила точно в центр их сборища. Те, кто были ближе всего к эпицентру, обгорели до костей почти мгновенно, те, кто стоял метров на пять дальше, теперь бегали объятые пламенем. Что ж, можно считать этот арт-удар условно удачным, не обошлось без потерь от дружественного огня, но большинство были живы.

Воронцов, понимая, что пламя недолго будет сдерживать зараженных и скоро опадет, а внутри поселка хватает тех, кто не пострадал от удара, и они тут же ломануться на людей, вскочил и заорал:

— А ну встали, и живей к леткору!

И на этот раз подействовало. Подгоревший мужик вскочил первым и принялся поднимать свою низенькую плотненькую жену, которая испуганно таращилась на Константина.

— Живее, иначе все здесь ляжем!

И тут из пламени появилась черная тень, похоже, ей было плевать на огонь. В нее-то Воронцов и всадил последнюю пулю из револьвера.

До народа, которого, похоже, слегка контузило разрывом веды, дошло, что пора бежать. Бросив взгляд на погибшую, все понеслись к леткору, хотя бежать — это сильно сказано. Ковыляли кое-как. Быстрый шаг — гораздо более точное определение.

Воронцов отходил последним, зарядив в револьвер уже обычные патроны. Они преодолели чуть больше полусотни метров, когда пламя в воротах опало. Отсветы огня еще плясали, занялись дома, что стояли по соседству, скорее всего, к утру поселок выгорит, поскольку тушить его некому. Воронцов шел вполоборота, держа взглядом ворота. Он снова выпустил Беляша. Да, тот сейчас лишился своей основной ударной мощи и теперь сможет принять боевую трансформацию не раньше, чем через час, но все равно он сможет своим ошеломлением, арканом и хвостом сделать больше, если зараженные кинуться в погоню. Но как ни странно, не кинулись. В поселке несколько раз слышались выстрелы, видимо, кто-то еще отбивался, может, мозгов не хватило попытаться свалить, а может, не было шанса, но эта стрельба притянула тварей, и они отправились искать добычу на звук.

Почти десять минут — столько потребовалось, чтобы его подгоревший, контуженный, испуганный отряд добрался до леткора. «Прекрасная Анна» висела в метре от земли, а нанятые Воронцовым рабочие заканчивали менять сломанную лапу. Детей, как и тележки с батареями, видно не было.

Женщина, которая защищала свою дочку, которая потом ушла с тележкой, рванулась к одному из мужчин и, рыдая, бросилась ему на грудь. Тот обрадованно обнял ее, что-то спросил, облегченно выдохнул, услышав ответ. Как он умудрился проморгать появление детей? Потом отстранил жену и вернулся к работе. Остальные смотрели на сцену воссоединения, с трудом давя в себе злость. Интересно, как удалось заставить их продолжать работать, а не бежать в поселок, спасать своих? Ну да будет время выяснить, хотя, похоже, ничего сложного, Мал на крыше, рядом с ним Витор с пулеметом, это ли не аргумент?

Юлия, сбежав по трапу, соскочила на землю и бросилась обнимать Воронцова.

— Живой, — прошептала она.

— Живой, — подтвердил Воронцов, быстро поцеловав девушку. — Но без вас бы с Малом я не выбрался, и они тоже.

Юлия окинула взглядом людей, которые прислушивались к разговору.

— И что с ними делать?

— Ну, здесь точно бросать не станем, — ответил Воронцов. — Возьмем с собой и высадим на следующей стоянке. Дам им по паре золотых на первое время, авось, не пропадут.

— А не жирно? — поинтересовалась боярышня. — Ты их спас, так еще и денег подкинуть.

Воронцов мысленно усмехнулся, да, этот мир не дорос до социальных программ, люди здесь сами по себе.

— Не обеднею от потери пары десяток кун, — отмахнулся Константин. — Мне гораздо более жалко то, что я заплатил этому упырю-ведуну, в три сотни золотом и в два камня батареи встали. Этот урод меня на полтысячи опустил а то и побольше. А пробиться к нему в дом после того, что устроил черный, не вышло. Если погиб, останется там золото с камешками, пока мародеры не явятся.

— Может, удастся до этого дома дойти? — поинтересовался Дрозд, который, в отсутствие Мала, опекал боярышню. Причем вооружен он был уже артефактным карабином, который сделала Лада.