Темные времена (СИ)

– Зачем мы ее забрали? – полюбопытствовал Исэйас.

– Потому что, стоило нам уехать, ее в клочья бы разорвали безо всяких костров, – мрачно пояснил мужчина.

Юноша вздрогнул.

– Как ты узнал, что она не ведьма, и что все из-за того, что над ней… надругались? – сдавленно прошептал парнишка, опасаясь, что она услышит.

– Я видел уже такое, – ответил охотник.

Немного подумал, стоит ли продолжать, а потом договорил:

– Так обычно выглядели обвиненные в колдовстве девушки после ночи, проведенной в застенках пыточных Инквизиции. И ведьмами они не были. К тому же у нее были характерные ссадины на шее, да и взгляд такой никогда не спутаешь с чем-то иным.

У Исэйаса аж дух перехватило от возмущения:

– Да как ты смеешь! Наставники бы никогда… – он осекся, вспомнив, как однажды магистр Гайюс сказал ему, что практикующие колдовство – не люди, и законы людской морали к ним неприменимы.

Хес насмешливо поглядел на замолкшего мальчишку:

– А тебя не удивляло, что слишком часто обвиняемыми становились совсем молодые и весьма миловидные девчонки?

– Они могут принимать любой облик, – неуверенно начал оправдываться Исэйас, но на душе было паршиво – еще одна монетка упала на чашу весов охотника.

То, как поступил Хес, привело послушника в ужас, но в самой глубине души он понимал, что тот мерзавец заслужил того, что с ним сотворили. А значит – охотник сделал верный ход. И Исэйас ужаснулся свои же мыслям.

– По-моему, ты путаешь их с фейри, – мужчина примолк, когда к костру вышла переодевшаяся девушка.

С мокрых волос падали капельки влаги, пропитывая одежду. Она, иногда вздрагивая, попыталась руками разобрать спутанные волосы, и Исэйас видел, как Хес, ни слова не говоря, достал из своей сумки простой деревянный гребень и протянул девушке. И впервые за все это время на бледном лице появилось слабое подобие благодарной улыбки.

Среди ночи Исэйас проснулся от странных звуков. Открыл глаза и осторожно перевернулся набок. Девушка сидела на коленях Хеса, уткнувшись лицом ему в грудь, и тихо плакала. Хрупкие плечи содрогались от рыданий, тело била крупная дрожь; она что-то невнятно говорила. Охотник обнимал ревущую девчонку, гладил по легким волосам и тихо, успокаивающе что-то шептал.

И вновь Исэйас увидел те перемены, что и тогда, на том привале. Хес менялся настолько сильно, что, казалось, перед ним совсем иной человек. Не тот, кто набросился с мечом на Инквизитора; не тот, кто жестокими словами хлестал по растерянному мальчишке, сидящему в пыли; не тот, кто так страшно расправился с насильником… Не легендарный охотник, а простой человек, умеющий сопереживать и вообще способный на другие чувства, кроме злобы и ярости.

Через четверть часа девушка перестала плакать и, судя по всему, уснула, так и не отпустив рубашку Хеса. Охотник поднял глаза, и Исэйас снова замер, зачарованный серебром, переливающимся в светлых глазах. Охотник заметил, что мальчишка не спит, и поспешно, словно чем-то мог навредить, отвел взгляд мерцающих глаз.

Исэйас, немного поворочавшись и понимая, что какое-то иррациональное чувство просто требует снова и снова смотреть на неподвижного мужчину, сидящего у костра, вскоре уснул.

* * *

Через два дня они добрались до небольшого спокойного городка. Деа, так звали девушку, не только не создавала трудностей в путешествии, но и всячески старалась помочь, хотя разговаривала пока еще совсем мало, и то в основном с Хесом. Голос у нее был тихий, но, по мнению Исэйаса, очень красивый.

Охотник не позволил Деа ехать с пареньком, на что тот втайне надеялся, смущенно признаваясь самому себе, что девушка ему весьма понравилась. Поэтому, когда Хес подсаживал ее на своего вороного жеребца, рыжий чувствовал легкий укол ревности.

Вот и сейчас Деа сидела перед мужчиной, поддерживаемая крепкими руками, и что-то тихо говорила, опустив глаза. Хес отвечал односложно, словно задумавшись. Провожаемые несколько удивленными взглядами горожан путники по знаку охотника остановились возле аккуратного домика, окруженного невысокой оградой.

– Антхеа! – негромко позвал мужчина, постучав в калитку.

На пороге дома почти сразу появилась женщина. Высокая, с королевской осанкой; даже несмотря на возраст, она была красива той красотой, что выделяет гордых и уверенных в себе женщин. Седые волосы были аккуратно забраны назад; одна прядка, выбившаяся из прически, падала на высокий лоб. Она прищурилась, разглядывая пожаловавших в ней в гости, и темные глаза озарились радостью.

– Хеспер! – воскликнула она, легко, словно молодая, сбегая по невысоким ступеням. – Проходите скорее!

Большие ворота, запертые на замок, отворились, пропуская уставших путешественников во двор, на котором обитала различная живность. Хозяйка махала руками, разгоняя кур. Расседлав и поставив лошадей в стойла, все прошли в дом.