Темные времена в академии (СИ)

В задумчивости уставилась на хлопнувшую за деканом дверь. Ни о своей, ни о моей репутации он не думал, изрядно расшумелся. Что же случилось с Гермией, если каждая попытка заговорить о ней заканчивалась глухой, а теперь еще агрессивной обороной? Я явно угадала причину ее смерти, только вот обсуждать ее Леонтий не собирался. Ладно, не он один умеет разговаривать, и не только некроманты ладят с потусторонними сущностями.

— Он ушел! — крикнула притихшей Аре.

Фамильяр благоразумно не показывалась из спальни. То ли ощущала свою вину, то ли, что более вероятно, опасалась гнева некроманта.

Сначала высунулся розовый нос, затем показалась вся кошка.

— Предупреждай, если злобных магов приглашаешь, — попеняла любимица. — Я едва с жизнью не простилась!

Констатировала очевидное:

— Ты давно с ней простилась, а новое тело нагло оккупировала.

— Не наговаривай на безвинную кису!

Вот как с ней жить, а? Ведьмино отродье!

— Безвинной кисе пора подпилить клыки. Вот чего ты к нему полезла, раз он такой страшный маг?

— А зачем он меня тискал? Кто ему разрешил? Я ему мягкая игрушка?

Аре руку в пасть не клади, по локоть откусит.

— Ладно, все уже поняли, что у меня неадекватная кошка.

Устало присела рядом с папками, начала листать. Нечего и думать, чтобы ознакомиться со всем до завтра, поищу программу третьего курса, подготовлюсь хотя бы к первой лекции. Эх, не завела бы разговор о Гермии, Леонтий бы все подробно расписал, может, даже поддержал своим присутствием… Строго напомнила себе: «Тебе не нужны друзья, ими долги не покроешь». Разберусь без деканов.

— Вся в хозяйку. — Наглая усатая морда спихнула папку с колен и устроилась на них сама.

— Уже двух мужиков довела.

— Одного.

Я надеялась, Леонтий забудет, иначе. Иначе пора просить у тетки денег на билет в неизвестном направлении. В Баши я не вернусь, устроюсь в очередной глуши.

Стоп, Орланда, притормози! Никуда ты не уедешь, тебя из академии вперед ногами вынесут, никак иначе. И исключительно после ректоров, деканов и всяких Ванесс. Пора перестать убегать и пустить корни.

— Зато как!

Ара явно гордилась своим участием в скромном деле мотания чужих нервов.

— Лучше скажи, почему ты на Ванессу напустилась? — увела разговор с одной провинившейся на другую. — Положим, она не образец стиля и дружелюбия, но не гарпия же.

Кошка как-то странно на меня посмотрела и уточнила:

— Уверена?

Теперь и я засомневалась, но, перебрав в уме признаки редких рас, убедилась, Ванесса к ним не принадлежала. Скорее Берта. Тоже на сколько — то там драконица, на йоту оборотница и еще кто-нибудь.

— Держись от нее подальше, — посоветовала Ара. — Она мертвая.

— В смысле? — не поняла я. — Совсем?

Нежить с человеком не перепутать, как ни старайся, отличий много.

— В смысле она статичная. Я немного иначе мир вижу, — пояснила фамильяр, — с цветными пятнами аур. У всех они пластичные, меняются, а тут ничего, застыла.

Фыркнула. Статичная, пластичная — Ара открытие в мире магии сделала, пора учебники переписывать. Так бы и сказала: не понравилась, а не выдумывала всякую чушь.

Легкий тычок в бок, и трехцветная красотка сползла на пол.

— Пойду, прогуляюсь, — легкомысленно сообщила она.

— Только летучих мышей не таскай! — крикнула вдогонку пушистому хвосту.

Каждому свое: кому воробьи, кому совы на подушке. Ара — девочка крупная, добыча у нее соответствующая.

Снова сосредоточилась на плане занятия, но быстро поняла: не могу. Буквы прыгали перед глазами, не желали складываться в слова. Мысли упорно возвращались к повешенной темной ведьме.

— Эй! — тихо позвала пустоту. — Я не трону, покажись!

Ничего.

— Я поговорить хочу. Скучно, наверное, веками молчать. Все шарахаются, а то и магией пуляют.

Сработало: призрак материализовался из воздуха. Эх, болевые точки большинства людей и нелюдей предсказуемы.

— Привет! — помахала духу. Это новый, с утра другой крутился. — Меня зовут Орланда. Я ведьма. А ты?

— А я свое имя забыл, — вздохнул призрак и рискнул приблизиться. — Давно умер.

— От чего? — участливо поинтересовалась в ответ.

Обязательно нужно установить контакт, заручиться доверием, а не спрашивать в лоб.

— Да так… — застеснялся дух, даже темными пятнами пошел. — С лестницы упал.

— А кем ты был при жизни тоже не помнишь?

— Помню, — немного оживился собеседник, вернув привычную прозрачную консистенцию. — Учился тут.

— Тогда, наверное, ты не одно поколение студентов и преподавателей видел. Например, Гермию Дирт. Она среди ваших летает.

Уставившись в одну точку, дух молчал. Сначала думала: вспоминает, но слишком уж затянулась гнетущая пауза.

— Эй! — прищелкнула пальцами.

Призрак не отреагировал. Тогда я сползла с дивана, приблизилась к нему, потянулась. Болезненный разряд отбросил прочь, но я успела разглядеть сковавшую рот призрака паутину. Она зашила его, пустила щупальца в пустые глазницы, оплела ту часть голову, где некогда находился мозг. Печать молчания. Не удивлюсь, если обнаружу под ней вторую — печать забвения, недаром дух не помнил собственного имени. Это чрезвычайно странно — знать, что учился здесь, упал с лестницы, но утратить главную часть своего «я».