Темные Знамения

Нико раззадорился не на шутку. Он крушил щиты. Вбивал маски в лица тримогенян. Едва кто-то дерзнёт рубануть его мечом, виртуозно уворачивался и контратаковал, одним ударом сворачивая наглецу шею. Бригантины сминало, надламывая рёбра. Язычники старались не связываться с ним, и Гараволье приходилось лично втягивать их в неравный бой с собой.

Покуда химерит эмитировал Материю Воздуха, алхимик оставался почти неуязвим.

Шатун показывал во всей красе, почему его взяли в «Несметный Легион». Здоровяк не жалел цвайхандера, расталкивая и разделываясь на раз-два с язычниками. У его ног множились тела поверженных. Когда солдаты решили навалиться гурьбой, амбал не растерялся и попросту сменил хват.

Взявшись за рикассо, он ткнул навершием одному из них в грудь. Тот согнулся пополам, хрипя. Шатун обрушил на него сверху клинок, разрубив пополам вдоль.

Крутанул в руках цвайхандер, взялся за пяту клинка и вбил другому подточенный эфес в голову, будто клевцом. Брызнула кровь. Солдат застыл на месте, испуская дух. Здоровяк пнул его, вытягивая эфес, и язычник распластался на трупах, падая внахлёст.

С разворота бугай вспорол поперёк брюхо одному из тримогенян. Тот вскрикнул, хватаясь за живот в попытке удержать внутренности. Шатун только начинал, вертясь на месте. Сверху на голову пал клинок, валя нерадивого солдата наземь.

Даже такие отпетые головорезы, как воины Тримогена, и в подмётки не годились бывшему кондотьеру. Им он казался самым настоящим зверем, которого ни копьём не проткнуть, ни мечом не зарубить. Ощерившись, Шатун шаг за шагом умножал их потери.

Рутгер и Леший держались поодаль, прикрывая сослуживцев. Перестрелку вели с магами, то и дело меняя позиции, чтобы не попасть под выброс Материи. Со временем инстинкт самосохранения брал своё: маги собрали всю волю в кулак, не щадя эфира.

Тут и там плясал огонь. Стены покрывал иней. Каменные плиты крошились в труху, но так и не добирались до стрелков. Персекуторы отвечали сообразно, посылая апостатам зачарованные снаряды без разбору.

Болт с солнечной руной впился в ногу одного из чародеев, одновременно прожигая ему конечность до поросячьего визга и ослепляя близ стоявших. Леший послал вдогонку стрелу, зачарованную на онейромантию. Она пригвоздила к полу стопу неоязычника.

Под ним разверзлись настоящие врата в Серость. Души усопших откликнулись на зов магии. Гул поднялся над залой. Серые иссохшие руки с чёрными длинными ногтями хватались за адептов Культа, попавших в зону поражения. Призраки рвали их на части, унося добычу за собой в край непроглядных туманов.

Леший почувствовал, как по спине побежали мурашки. Он и представить себе не мог, что подобные силы могли умещаться в простецкой руне на наконечнике его стрелы.

Рутгер не отставал, отправив бесновавшимся апостатам болт с пурпурной руной. Порча, понимал Альдред. Снаряд пробил насквозь лысую голову неоязычника. Его кожа тут же лопнула, распыляя едкие сиреневые споры. Облако накрыло группу магов.

— Жрите, не обляпайтесь! — кричал им Зальц, улюлюкая.

Казалось, чем больше неоязычников гибло от его руки, тем больше кровавый угар застилал ему глаза.

Чародеи верещали, не зная, куда деваться. Газ растворял их в себе. Одному удалось убраться — да поздно. Он перевалился через перила и упал за строй тримогенян. Насколько успел разглядеть Флэй, он больше напоминал жертву, истерзанную диким зверем. Остальные исчезли, едва облако рассеялось. Как не бывало.

Застрельщики отлично сработались вместе, прекрасно дополняя друг друга.

Между тем капитан без конца плясал с одним из бойцов Тримогена. У него никак не получалось одержать над ним верх. Язычник был целиком и полностью закован в латы — не подступиться. Более того, он также, как и Колонна, вооружился щитом и мечом.

Их бой больше напоминал пляску смерти. Ни первый, ни второй не давали оппоненту ударить себя. Однако преимуществом обладал именно язычник. Джакомо берёг в первую очередь щит, но никак не кольчуга из инквизиторского сплава под грязным халатом персекутора. А его шея так и просилась на тримогенский клинок.

Уходя от вражеской атаки, командир сместился вбок. Латник повернулся спиной к Альдреду, и тот увидел незащищённый затылок солдата. У Флэя тут же родилась идея, как помочь Колонне. Следя за боем, он вытянул из секции бутылёк с паралитическим ядом. Открыл пробку зубами. Погрузил в жижу клинок метательного ножа. Принялся выжидать: щитоносцы вновь поменялись позициями, постепенно ковыряя оборону друг друга.

Тем временем тримогеняне добрались и до Марго. Девушка привыкла держать врага на расстоянии, но и в ближнем бою не растерялась. На неё напирали с нескольких сторон. Застрельщица мигом прострелила одному из язычников колено. Тот упал кверху брюхом и стал дрыгать конечностями, как таракан. Над побоищем поднялся его крик.

Марго увернулась от копья одного из них, подставив тому подножку. Солдат гаркнул, растянувшись на земле. Одновременно с тем рыжая бестия стянула с пояса ещё один флакон и швырнула его в третьего бойца. Тот прикрылся щитом.