Темные Знамения (СИ)

– Твои таланты нам ещё пригодятся. Как раз укомплектуем новый отряд. Поговори с ним да приходи в крепость. Я как раз подготовлю бумаги о твоём переводе к нам. Удачи.

Он вручил Флэю досье и отправился восвояси. Какое-то время в свете метеоритного угля Альдред смотрел ему вслед, затем развернул пергамент и прочитал имя:

– «Актей Ламбезис»… Этот ещё откуда?

На свой вопрос Альдред нашёл ответ ниже. Он быстренько изучил личное дело допрашиваемого. Из него канцеляры выудить успели немного. Флэй вздохнул: доделать за них грязную работу придётся ему.

Он свернул пергамент и положил в карман чёрного плаща. Встал напротив приоткрытой двери, натянул серьёзную мину и вошёл в узкую и тесную комнату дознания.

Внутри на столе стоял канделябр. Свечи меняли недавно.

На одном стуле сидел «пациент». Второй дожидался Альдреда. Куратор не спешил. Сначала оценивающе поглядел на некого Актея Ламбезиса. С виду и не скажешь, что этот человек – важная шишка у себя на родине.

Долговязый и худосочный. Лет двадцати отроду, чуть старше нового дознавателя. Белые кудри, напоминавшие овчину. Острые черты лица сжаты в треугольнике. Линия носа прямо переходила в лоб, что нетипично для местных краёв.

Синие, как море, глаза уставились на Флэя. Рот изогнулся в ухмылке.

Одет в пурпурный шёлк поверх кожаного дублета и белой туники. На руках – пластинчатые наручи, медленно переходящие в беспалые перчатки. Прямо так ему надели поверх кандалы из инквизиторского сплава, продетые через кольцо в столе: при всём желании не выберется. На ногах – сандалии с тканевыми ремешками.

До груди с серебряной цепи свисал причудливый медальон в виде кальмара в кольце с витиеватым узором. Таких в Равновесном Мире не носили.

Закончив осмотр, инквизитор отодвинул стул, чтобы сесть. Ещё до того, как деревянные ножки скрипнули по каменному полу, «пациент» вдруг заговорил:

– А мы не такие уж и разные с тобой.

Альдред прищурился, остановившись. Он спросил угрюмо:

– В смысле?

Пленник осклабился, тряхнул звенящими цепями и показал пальцем на свои волосы со словами:

– Ты тоже седой. Но не от рождения. Как же так вышло?

– Это очень долгая и занимательная история… – Флэй отодвинул стул, скрипел, ездя по ушам, и затем сел, сложив пальцы вместе. – Но я пришёл не за тем, чтоб её рассказывать. Ты поведай лучше, уважаемый, что архонт Храма Бурь делает в равновесной половине мира? До Деспотата путь не близкий, а дельмеям сюда путь заказан. Как мне известно, никаких разрешений у тебя с собой нет, маг. Электромантией собрался тут баловаться? Так не положено.

Актей не слушал, что бормочет Альдред. Лишь без конца всматривался в его лицо. Видать, куратор ему чем-то приглянулся. Ламбезис поинтересовался нескромно:

– Как тебя угораздило поступить на службу в Инквизицию?

Флэй не ответил, надеясь, что если проигнорирует язычника, тот настроится на разговор по существу. Но увы, дельмей не унимался:

– Да-а, Инквизиция уже не та. Хиреет на глазах и совсем не разбирается в личном составе корпусов. Так даже лучше…

Практик воспринял это как личное оскорбление. Подобными упрёками со стороны сослуживцев он был уже по горло сыт. Ему хотелось резко подняться и надавать наглецу тумаков, но он сдержался.

Когда Дельмейский Деспотат хватится своего аристократа-путешественника, синяки усугубят и без того натянутые дипломатические отношения.

Альдред вздохнул глубоко и отчеканил:

– Отвечай. На мои. Вопросы.

– Как твоё имя? – вдруг спросил Актей и почесал под глазом.

– Тебе-то что?

– По меньшей мере, я сторонник приличия. И не собираюсь разговаривать с незнакомцами. Такой простой шажок навстречу ведь, ты так не считаешь? Тот, что был до тебя, на него не решился. И ушёл с носом. Возможно, ты меня приятно удивишь?

Куда уж там отцу Радовану. Он давно отвык от вдумчивых бесед с магами. И если бы дело Актея Ламбезиса не касалось персекуторов, ни за что бы к нему не пришёл.

Инквизитор погонял во рту воздух, колеблясь. И всё же пошёл на попятную:

– Альдред.

– Альдред. Редкое имя для вашего брата. Древнее, – отмечал язычник. – А что ты за Альдред такой? Молтисанти? Галтьери? Сифаретто? Какие тут у вас фамилии нынче…

– Флэй, – процедил тот.

– Хм, нездешний, значит. Что-то из лурского языка? Или…

– Этнический нирен, – парировал практик. – Наполовину.

– Тьфу. Разница невелика. Все из одной люльки выпали. Сведомые варвары.

Альдред не переживал особо о камне, который кинули только что в его огород. Языки действительно родственны. Только вот народы, разбежавшись по Равновесному Миру, быстро забыли своё кровное родство. Гнобили друг друга – хлебом не корми.

Неудивительно, что дельмеи, ранее здесь властвовавшие, смотрят на пришельцев свысока. Уж те-то свои корни помнят прекрасно.

– И правда, парень, ты умеешь удивлять.

– Вот и познакомились, я надеюсь? Вернёмся к сути дела?

– Запросто, – с лёгкой руки заявил Актей. – Выкладывай, что тебя интересует.