Темный

– Проголодался, – он виновато пожал плечами.

Я промолчал, и бомж попросил:

– Может, угостите чем? А я за вас молитву почитаю.

– Сильно верующий, что ли?

– Не особо. Но мало ли. Вдруг поможет.

В машине имелись пластиковые тарелки и ложки. Я достал один комплект, отсыпал бродяге половину своего варева и дал кусок хлеба.

– Держи, болезный. Ешь.

– Благодарствую, – он угодливо кивнул и накинулся на еду.

Бомж ел, словно зверь, закидывал в рот горячее варево и постоянно оглядывался, будто опасался, что сейчас у него все отнимут. Видать, помотало его по жизни, покружило и погоняло. Но я не добренький дядя, который любого накормит и обогреет. Хотя порой не прочь поговорить за жизнь со случайным человеком, а иногда даже совершаю поступки, которые можно назвать хорошими, правильными и достойными подражания.

Наконец, в кружке закипела вода, и я закинул в нее два пакетика растворимого чая из армейского рациона питания. Котелок к тому времени уже показал дно, а бродяга вылизал тарелку. Самое время поговорить, и я спросил:

– Тебя как звать-то?

– Валера Сигватссон, – ответил бродяга.

– И откуда ты?

– Из Торопца, Рейский район.

– Сколько лет?

– Двадцать девять.

– А внешне сороковник дать можно. Кем раньше был?

– Строителем.

– В армии служил?

– Да.

– Где?

– На Оксе. В мотострелках, механик-водитель танка «Гранит».

– Вот как… – я удивился и задал новый вопрос: – Повоевать успел?

– Было дело.

– А где конкретно?

– Под Арагветом и Валаскертом.

– В каком подразделении?

– Семнадцатая мотострелковая бригада.

– Про 32-й отдельный танковый полк слышал? – я спросил его о подразделении, в котором служил раньше.

– Само собой. Славный полк. Мы с ними Роштайн брали. Помню этих ребят. Сплошь офицеры и гвардейцы, лихие и безбашенные.

– А как до жизни такой дошел?

– Приехал в Неергард на заработки. Кинули. Паспорт украли. Потом в драку ввязался, отметелили меня крепко. В больничке валялся. При храме Тюра жил, работал. Теперь домой иду.

– А что дома, ждет кто?

– Нет. Один я на белом свете.

– А здесь давно?

– Четвертую неделю. Предложили в саду поработать сторожем, я и подрядился. Сначала ничего, в вагончике жил и мне еду привозили. А потом у хозяина что-то не заладилось, и меня бросили. Пообещали расчет, вагончик забрали и с той поры один. Наверное, кинули меня. Снова.

– И чем сейчас живешь?

– Когда рыбку в старую сетку поймаю. Бывает, раки попадаются. Или металл собираю.

– Железо, наверное, на развалинах находишь? – я кивнул в сторону объекта.

– Там нет ничего. Пусто. Давно все выгребли. Если что осталось, то в лесополосах. Правда, можно разбить остатки забора и арматуру вынуть, но тут кувалда нужна, а у меня ее нет.

– Ясно. А рыбалка тут хорошая?

– Мне мелочь попадается. Местные говорят, раньше сом водился, а теперь одни пескари и ершики.

– Пьешь?

– Пью, – бродяга обреченно мотнул головой. – А что, есть чего?

– Нет. Поел и хватит с тебя.

– Ага. Поел.

– Тогда свободен. Топай отсюда.

Бомж Валера вскочил на ноги и кивнул:

– Спасибо за угощение. Дай боги вам удачи.

Он замялся, словно хотел что-то попросить, может, еды или сто грамм на дорогу, но я его поторопил:

– Ступай и не оглядывайся.

Валера попятился, понурился и направился в сторону сада. Потерянный человек. Но он мог изменить свою судьбу. Не сам. Он уже не в состоянии принимать решения. А с моей помощью вполне.

«Стоп, Юра! – я одернул себя. – У тебя забот и без того много. Зачем тебе еще с бомжом возиться? Он идет и пусть топает дальше».

Однако что-то в душе было против того, чтобы бродяга уходил, и я все-таки остановил его:

– Валера!

– Чего? – он обернулся.

– Жизнь свою изменить хочешь?

Он задумался, а потом кивнул:

– Очень хочу.

– В армию служить снова пойдешь?

– На войну?

– Да.

– У меня документов нет. Сказал ведь уже.

– Можно без документов пока. Проявишь себя, восстановим.

– Тогда согласен, если не обманываешь.

– Мое слово кремень. Возвращайся.

34

Наконец, я добрался до Рейского озера и со мной был Валера Сигватссон. По пути пришлось завезти его в баню, а потом в парикмахерскую и магазин готовой одежды. Но зато после этого бомж превратился в человека. Так что в моем активе перед богами, когда я умру и попаду в мир мертвых, будет еще один хороший поступок.

Остановились мы в частном пансионате «Оркней», особенностью которого была полная конфиденциальность о клиентах. Поэтому можно было записываться под любой фамилией, здесь никого не интересовали документы, и я назвал две первые, которые пришли на ум. После чего снял два домика на берегу озера, оплатил проживание за неделю вперед, отключил телефон и приготовился к просмотру содержимого информационных носителей.

Честно говоря, волновался. Ведь передо мной древние артефакты, наследие первопоселенцев и частичка иного мира, о котором я слышал много сказок и мало правды. Однако я унял волнение, собрался и вставил в переходник первый информноситель, по сути, часть корабельного банка памяти. После чего открыл соответствующую папку и обнаружил огромное количество информации. Видео, документация, текстовые документы, рисунки и аудиофайлы. И с этого началось мое знакомство с древним наследием.