Темный

– Что за «Черепаха»? – окликнул я его, продолжая искать цели.

– Танк-амфибия. Новейшая разработка! Я такие только на ТВ и в журналах видел!

– Понятно.

На площади пусто. Ни своих, ни чужих. Лишь чадит республиканская «Черепаха». Куда направить «Берсерка»? Только об этом подумал, как приходит команда комбата:

– Внимание! Говорит «Сотка»! Кто освободился, выдвигаться на северную окраину поселка! Здесь жарко!

Я и еще несколько экипажей подтвердили свое выдвижение, и мой «Берсерк» направился к комбату. Стреляя из пулемета и выбрасывая из выхлопных труб черный дым, пролетаем по улицам, оказываемся на окраине и снова вступаем в бой. Перегораживая нам дорогу, в нескольких метрах от «Берсерка» очередная «Черепаха», и мы врезаемся в нее. Легковесный вражеский танк не выдерживает. Мы притираем его к каменному зданию, буквально впихиваем амфибию в развалины, плющим, и когда «Черепаха» зависает, отходим назад. Дистанция всего тридцать метров. Башня разворачивается, и ствол нашего орудия опускается. В стволе кумулятивный. Для «Черепахи» это избыточный боезаряд, но менять его некогда. Как говорится, если взялся за нож – бей!

Выстрел! Снаряд прожигает слабую броню амфибии насквозь и обнажает ее нутро. Экипаж республиканского танка погиб. Можно не сомневаться. И «Берсерк», покинув поселок, оказался в поле.

К этому моменту уже окончательно стемнело. Но светло, словно днем. Слишком много вокруг пожаров. Горит вражеская техника. Вдоль поселковой окраины окопы и в них шел рукопашный бой. Наш танковый десант и сводный батальон из отступающих солдат бились с вражескими пехотинцами. И, выбрав направление, на котором больше всего республиканцев, я направил «Берсерк» туда и в запале постоянно выкрикивал:

– Мехвод, дави нордов! Дави! Пулемет, бей! Коси ублюдков!

Впрочем, продолжалось это недолго. Республиканцы не выдержали и побежали. Они спасались бегством, а в нашем «Хеймдале» закончился боезапас. И можно было давить врагов гусеницами, но комбат приказал не зарываться, и мы оттянулись назад. Но это ненадолго. Батальон собрался в кулак и уже через сорок минут, посадив на броню пехоту, мы направились к Иргарду.

48

Взять Иргард не удалось. Ворваться смогли, но республиканцы встретили нас таким плотным огнем, что за полчаса батальон потерял несколько бронемашин и пару танков. Это серьезные потери, и командир корпуса приказал оставить город, им займется сорок пятая дивизия. После чего сотый батальон снова начал марш и стал обходить город по дуге. Наша цель – ВМБ «Роммхат», где бравые морпехи и немногочисленные вспомогательные подразделения продолжали держаться. Но сразу пробиться к океану не получилось. Снова мы вступили в боевое соприкосновение с противником, и завязалось сражение.

– Республиканцы! – на командных частотах возглас командира первой роты, который двигался в авангарде.

Сразу голос комбата:

– Республиканцы справа! Первая рота – уничтожить противника! Вторая и третья продолжают марш!

Авангард развернулся в сторону противника. Занимался рассвет. Справа лес и холмы, где находились позиции нордов. Я их пока не видел, но это временно.

Надо отметить, что мое общее физическое состояние было не очень хорошим. Усталость давала о себе знать, но я держался. Нет времени на отдых, каждый танк на счету, и оставалось только крепиться, стискивать зубы и время от времени прикладываться к фляжке с крепким вином.

В промежуток между холмами выбрался вражеский танк. Это был средний «Саблезуб», и он нас не заметил. Республиканский танк выстрелил и попал моему соседу в борт. Удачный у него вышел выстрел, «Берсерку» размотало гусеницу, и он завертелся на месте. Еще один снаряд и он мог погибнуть. Но я был рядом и взял противника на прицел.

– Кончилась твоя удача, норд, – прошептал я и выстрелил.

Бах! Бронебойный снаряд отправился в короткий полет и поразил республиканца. «Саблезуб» получил свое и окутался дымом.

Следующая цель грузовик с крупнокалиберным пулеметом в открытом кузове. Вражеские стрелки били по нашей пехоте, и я заткнул их осколочно-фугасным.

Бах! Снаряд разметал грузовик на кусочки, и я даже смог увидеть, как тела стрелков, пролетев несколько метров, безвольными сломанными куклами упали на холм.

В этот момент заработал наш танковый пулемет. «Хеймдаль» косил вражескую пехоту, которая пыталась подкрасться к «Берсерку» с фланга. И, попадая в людей, тяжелые пули буквально разрывали их тела. Голова в одном месте, ноги и руки в другом, а туловище в третьем.

– Командир! Впереди танк! – предупредил меня механик-водитель.

Я еще не обнаружил противника, а уже отдал команду:

– Бронебойным!

Лязг заряжающего механизма и доклад стрелка:

– Есть!

Вражеский танк оказался еще одним «Саблезубом», и я выстрелил сразу, как только поймал его в прицел. В голове кавардак, в глазах туман и страшно хотелось спать. Однако я не промазал, и мой снаряд попал в башню республиканца. Дистанция небольшая. Поэтому «Саблезуб» слегка приподнялся в воздухе, а затем его орудие уткнулось в выпирающий из грунта камень, и танк перевернулся набок.