Темный алехандр для принцессы светлых (СИ)

Не успев привести мысли в порядок, я чувствую темного алехандра совсем рядом. Он легонько касается кончиками пальцев моей щеки и тихо зовет:

— Принцесса?

Даже если бы я могла ответить ему, то не стала бы. Слишком завораживает меня его осторожное прикосновение. Мелан никогда не позволял себе касаться меня вот так. Не как слуга, не как защитник, а как... мужчина. Столько неприкрытого желания, столько нежности в одном жесте, что у меня сдавливает грудь и где-то внутри разгорается пожар, способный сжечь нас обоих без остатка.

— Айрин? — слышу я голос моего защитника. — Ты не умрешь от этого токсина, просто не сможешь двигаться некоторое время.

И когда ответа от меня он не получает, пальцы его замирают. Мне кажется, что он на что-то решается.

— Если ты слышишь меня, дай знак, — просит мой защитник.

Я не решаюсь даже попробовать сделать это. Мне уже ясно, что мой темный алехандр никогда не собирался предавать меня. Он поступил, как и должен был, и действовал в моих интересах. А все остальное детали, и, несмотря на то что вопросы у меня множатся с каждой секундой, я уверена, что получу ответы на каждый из них.

11

Но сейчас мне до безумия любопытно, что Мелан будет делать дальше. И приходится призвать всю свою выдержку, чтобы не выдать себя. Потому что пальцы, только что бывшие нежными, становятся смелее и даже наглее. Они опускаются вниз, скользят по шее. Аккуратно поддевают простынь, в которую я укутана. Холодный воздух касается моей кожи, и я не сразу осознаю прикосновение все тех же наглых пальцев к своей груди. И у меня не хватает духу признать, кто именно сейчас изучает меня вот так, не смущаясь. Потому что, если признаюсь, то не смогу лежать неподвижно. Ведь мое тело уже возвращает себе контроль. Мышцы наливаются силой, и уверена, что совсем скоро смогу встать и идти самостоятельно. Но я продолжаю лежать и притворяться. И убеждать себя, что это просто наглые руки обхватывают холмики, словно территорию захватывают. Что это просто наглые пальцы обводят ореолы сосков по кругу и легонько сжимают твердые горошинки, поймав их в плен.

А затем одна из этих очень смелых рук ласкающим движением путешествует по животу и опускается ниже. Мне хочется выгнуться этим рукам навстречу. Раздвинуть пошире ноги, чтобы никаких препятствий не осталось на пути к сокрушающему удовольствию.

Ладонь моего защитника нежным и в то же время настойчивым прикосновением поглаживает меня в низу живота. Затем он мягко раздвигает мои ноги и пальцами проходится вдоль половых губок. Приятный электрический импульс пронзает мое тело, и я против воли все же выгибаюсь и издаю протяжный стон.

— Знал, что ты будешь в порядке, — смеется алехандр и, к моему превеликому сожалению, убирает руки, закутывая меня обратно в простыню.

Разочарованный вздох удается сдержать с трудом. Я и так порядочно опозорилась перед ним. Не хватало еще, чтобы он заподозрил, насколько желанными являются для меня его прикосновения.

— Откуда ты знал? — спрашиваю я, как только удается разомкнуть ссохшиеся губы.

Мой голос хриплый, словно после сна. Или затяжной болезни.

— Симона сказала, что это растение ядовито для тех, кто обладает магией, так что ты вне опасности, — отвечает Мелан, не скрывая радости в голосе.

А мне обидно. Будь у меня магия, я бы не оказалась в такой ситуации. Но будь у меня магия, то в моей жизни никогда не появился бы Мелан. И я никогда бы не познала чувств столь сильных и одновременно разрушительных.

— Что происходит, Мелан? — спрашиваю его.

Очень хочу быть в курсе событий, и мне жутко не нравится, когда какие-либо решения принимаются за моей спиной. И я подозреваю, что именно так и случилось.

— Мы с Арлавиэлом не хотели тебя пугать, — подтверждает он мои догадки. — Мы уже давно подозревали Симону в том, что она шпионит для кого-то из особ, приближенных к трону. Это далеко не первое покушение на тебя. Но, похоже, в этот раз мы-таки настигли заказчика, — он кивает в сторону, где, как я предполагаю, лежит тело неудачливого заговорщика.

— Не думаю, что он действовал один, — бурчу я и стараюсь подняться.

Хотя бы сесть, потому что лежать в объятиях темного алехандра слишком волнительно. Оттого думается с трудом. Сердце колотится в груди, словно выскочить старается. Губы сохнут, будто им не хватает влаги. Или поцелуев. Сладких, пьянящих, чтобы все мысли и тяготы забылись хоть на мгновение. По телу растекается жар, который усиливается с каждой минутой. И мне кажется, что, если я не освобожусь от его рук сейчас, то не сумею сделать этого никогда.

Однако стоит мне предпринять попытку освободиться, как голова идет кругом, и я со стоном опускаюсь обратно. Кажется, Мелана ничего не смущает. А вот меня будоражит его близость.

— И я так не думаю, — говорит мой защитник. — Но для того, чтобы попытаться вывести заговорщиков на чистую воду, мне пришлось бы отдать тебя Эйлару, чего допустить я никак не мог.

Он не мог. Потому что предан не правящей династии фей, не короне, а конкретно мне.

— Что вы намерены делать дальше? И кто еще на нашей стороне?