Темный дар

Если бы меня мучил вопрос о том, куда преступники подевали залитую кровью субмарину… Теперь я получил ответ на этот вопрос.

ГЛАВА 12

— Я об этой подлодке собирался тебе раньше рассказать, — громко объяснял я отцу, стоя под душем. — Но ты как раз узнал плохие новости от депутата Таппера…

Я не договорил.

Не случайно отец решил поговорить со мной именно сейчас. Медицинская душевая кабина, во внутренние стенки которой были вмонтированы датчики, регистрирующие состояние организма, могла служить чем-то вроде детектора лжи. Отец наверняка разместился перед компьютерным дисплеем рядом с кабиной и следил за тем, как часто бьется мое сердце при ответе на каждый его вопрос.

— Это не имеет значения, — послышался голос отца из-за матовой стеклянной двери. — Ты все равно должен был первым делом рассказать нам. Эту субмарину нужно отбуксировать на торговую станцию.

А док должен провести анализы, чтобы выяснить, вся ли кровь внутри отсека человеческая.

Не обращая внимания на пляшущие красные огоньки датчиков, я выключил воду, снял с крючка полотенце и обернул вокруг пояса. Выйдя из кабинки, я увидел отца именно там, где ожидал: рядом с монитором. Он наблюдал за уровнем моего артериального давления.

— Я не хочу, чтобы ты что-то скрывал от нас. Какая бы ни была причина. Ты больше ничего не хочешь мне рассказать?

— Утром этой субмарины около фермы Пиви не было, — сказал я, понимая, что рано или поздно отец спросит меня, где мы с Джеммой изначально обнаружили брошенную подлодку. — Она лежала на дне неподалеку от каньона Анабиоза.

Отец стиснул зубы.

— Ты уплыл дальше шельфа один?

— Да, но это не важно, папа.

Наверняка отец сейчас скажет, что это как раз очень важно, поэтому я поскорее продолжил:

— Эта субмарина не могла подняться вверх вдоль континентального склона. Там в отсеке управления все было разворочено. Видимо, бандиты отбуксировали ее вверх по склону до владений Пиви.

— Зачем им это могло понадобиться?

— Они хотели, чтобы мы обнаружили субмарину. — Я был настолько убежден в этом, что заговорил с отцом смело и открыто. — Если бы они этого не хотели, почему не бросили подлодку около каньона? Там никто не бывает.

— Кроме тебя, ясное дело.

— Я могу о себе позаботиться. Лучше, чем ты думаешь.

Я прошел по раздевалке, взял еще одно полотенце, чтобы вытереть волосы, и приготовился к тому, чтобы выслушать неизбежное.

— Если ты прав, — негромко проговорил отец, — и если «Призрак» отбуксировал эту субмарину до континентального шельфа — что ж, для этого должна быть веская причина. Мы просто пока не понимаем какая. Некоторые говорят, что бандиты — психически ненормальные. Но я так не думаю. Что-то происходит. Явно — ничего хорошего.

— Может быть, что-то прояснится, когда док установит, чья это кровь.

Отец хмуро посмотрел на меня.

— Есть еще что-нибудь, что мне следовало бы знать?

Конечно, было еще кое-что. Но я покачал головой. За сегодняшнюю ночь я уже и так сказал слишком много.

Надев брюки на завязке и футболку, я приоткрыл дверь своей спальни. Меня удивило, что свет был включен. Хьюитт не спал. Он лег час назад, а теперь сидел на спальном мешке. В следующий момент все стало ясно. На моей кровати сидела Джемма и болтала ногами.

— Зоя храпит, — объяснила Джемма.

На ней была ночная сорочка Зои, слишком для нее короткая. Я отвел взгляд и увидел, что Хьюитт нацепил древний золотой нагрудник поверх пижамы.

— С этим нельзя спать, — сказал я.

Хьюитт неохотно отдал мне доспех, я поставил его на полку и искоса взглянул на Джемму. Неужели давным-давно девушки ходили с голыми ногами? Я видел фотографии времен до потопа, но до сих пор с трудом верил в это. И дело вовсе не в том, о чем болтали новые пуритане. Любая девочка наверху, открывшая солнцу слишком много кожи, угодила бы в больницу с ожогами третьей степени.

— Значит, ты слышал о нем? — спросила Джемма у Хьюитта, продолжив разговор, прерванный моим появлением.

— Об этом парне, про которого писали топсайдеры? — уточнил Хьюитт, сосредоточенно взбивая подушку. Он явно не желал встречаться взглядом со мной. — О том, у которого биосонар?

— А мне показалось, что ты ужасно устал, — сказал я.

— Что такое биосонар? — спросила Джемма.

— То же самое, что обычный сонар или гидролокатор, — ответил Хьюитт, заерзав в спальном мешке, — только сигнал испускает не машина, а животное.

Джемма нахмурилась.

— Какой сигнал?

Я приглушил свет в комнате.

— Уже поздно.

Громко зевнув, Хьюитт сонно пробормотал:

— Это такие щелчки, вроде тех, которые издают дельфины и киты.

— Да-да, именно это и делает Акай, — кивнула Джемма. — А потом он слушает отзвук, и его мозг каким-то образом преобразует этот отзвук в картинки. — Она соскользнула с кровати. — Ты с ним знаком?

— Нет, — ответил Хьюитт и улегся на спину.

— Между прочим, — ворчливо проговорил я, — тот врач, который написал эту статью, признался, что на самом деле никогда не обследовал мальчика по имени Акай и даже не встречался с ним. Всю свою теорию темного дара он построил на записях о прежних случаях.

— Он обследовал других детей, — возразила Джемма.