Темный демон

Викирнофф заглянул в её сердце и обнаружил, что Наталья потрясена до глубины души.

Рэзван благородно решил отдавать свою кровь Ксавьер. Он успешно обманывал дедушку, заставив того верить, что обладает исключительными способностями в магии, когда на самом деле ими обладала Наталья. Они выполнили тщательно продуманный план, но Рэзван часто подвергался наказанию, когда Наталья не могла завершить эксперименты и достаточно быстро передать информацию своему брату. Она была в безопасности, в то время как её брат принимал весь риск на себя. И сейчас, после стольких его жертв, она не могла вынести тяжесть мысли о том, что её не было рядом, чтобы спасти его, как он спас её. Её не было рядом с ним, и он перешел на сторону зла. Наталью терзало столь сильное всепоглощающее чувство вины, что он почувствовал, как эта тяжёлая ноша проникает и в его собственную душу.

Девушка посмотрела ему в глаза.

– Есть ли способ вернуть его обратно? Можем ли мы исправить нанесённый ему вред?

– Наталья… – в его голосе прозвучала предостережение. – В его венах течет кровь Карпатцев. Уже сейчас велика вероятность, что он – отчасти вампир. Я никогда не думал, что вампиры объединятся, но именно так и случилось. И твой брат в союзе с ними. Максим и его братья самонадеянны в своей вере в управлении миром. Думаю, что и Ксавьер, и Рэзван чувствуют, что они должны править, и они объединились с вампирами в надежде стать главными. Вампиры используют результат твоего эксперимента, чтобы опознавать друг друга и всех тех, кто участвует в их тайном заговоре. Впервые я обнаружил паразитов в крови Спутницы жизни моего брата. Она была похищена ещё ребенком и обращена вампиром. Ей удалось победить, но её кровь взывала к остальным вампирам. Значит, по наличию в крови паразитов они идентифицировали членов своего тайного заговора. Мне кажется, я прав, – он заговорил мягче. – Ты знаешь, что Рэзван потерян для тебя.

– Как я могу знать это? Целители делают невероятные вещи. А вдруг, его можно спасти. Он не полностью Карпатец. Так что если он и обратился, то всё ещё не стал полностью вампиром, – она провела рукой по лицу, словно это могло стереть воспоминания о том, что её брат-близнец предатель. – Он был хорошим человеком. Веками он был благородным и честным, и он так много страдал.

Викирнофф с сожалением вздохнул.

– Ты интересовалась, почему он хотел детей? Я видел этот вопрос в твоих мыслях много раз.

Она проглотила внезапный комок в горле и, качнув головой, не захотела встречаться с ним взглядом.

– Он ищет кровь так же, как Ксавьер когда-то хотел кровь своих детей, чтобы подпитывать свою жизнь. Так он оставался живым все эти годы. Не все дети могли дать то, что ему нужно. Поэтому у него было несколько детей от разных матерей.

И теперь Рэзван хотел кровь Натальи так же, как в свое время мечтал заполучить её Ксавьер.

Рэзван не отберет Наталью у Викирноффа. Нельзя позволить ему разрушить те хрупкие нити, что соединили их сердца, в то время как их души уже связаны накрепко.

– Ты не знаешь этого, – но его слова звучали разумно. Ксавьер именно так и поступил. Она увидела подтверждение этих слов, когда схватила рукоятку церемониального ножа.

– Нет, я не знаю. И я не знаю, есть ли хоть какая-то надежда для него. Вот что я знаю точно: вампиры сговорились убить принца и похитить тебя. Они охотятся за книгой, ради защиты которой твой отец отдал жизнь. Он так отчаянно хотел её защитить, что наложил на тебя принуждение, чтобы ты нашла её, в случае, если кто-то начнет вынюхивать возле пещеры.

– Кто-то вошел в ледяную пещеру до нас, и это привело в действие принуждение, – это она и сама поняла.

– Если твой отец был готов отдать жизнь, чтобы спасти книгу от Ксавьер, то я готов поспорить, что и мы не хотим её попадания в его руки.

– Я  всё ещё думаю, что шанс есть.

– Наталья, я не могу сказать как много друзей – даже членов семьи – мне пришлось выследить и убить. Когда мы сталкиваемся с любимым человеком, превратившимся в вампира, даже охотники испытывают сомнения. Но когда сталкиваешься с таким опытным охотником как твой брат, колебание подобно смерти. Ты не можешь позволить себе чувствовать жалость. Ты не можешь позволить думать, что его можно спасти. Его уже не спасти.

– Откуда ты можешь это знать? Хоть кто-то из вас пытался исцелить вампира? Была хотя бы одна попытка? – она знала, что говорит всё это от отчаяния, но не могла отказаться от этой мысли. Должен найтись способ спасти её брата. Он жертвовал собой ради неё, и если это привело его к саморазрушению, значит, она несет за это ответственность. Он всегда был рядом, когда она так сильно в нём нуждалась, и ей придется найти способ, чтобы помочь ему.