Темный демон

– Иди, Викирнофф, я серьёзно.

– Для начала я должен убедиться, что ты в безопасности. Убери охранные заклятия и зайди в свою комнату.

 Она не могла ясно мыслить, кровь пылала, а тело сковало напряжение и дискомфорт, умоляя о разрядке. Она сделала глубокий вдох и вынудила свой рассеянный мозг собраться. Сконцентрируйся она на охранных заклятиях, а не на том, что он собирается уходить, она была бы в порядке.

 С тех пор как они ушли, в комнате ничего не изменилось. Она бросила рюкзак в угол и села на маленький стул прямо перед телевизором. Ей пришлось доплатить за телевизор, он был покрыт теми же красочными гобеленами как стены и кровать, так что едва было видно экран.

 – Со мной все будет в порядке. Как видишь, здесь никого нет, и не было.

 – Это будет не просто. Крайне сложно находиться далеко от Спутника Жизни. Я, конечно, не испытывал чего-то подобного, но мне рассказывали, что печаль сокрушительная, потому что наш разум нуждается в контакте. Я буду спать, и у тебя не будет ко мне доступа.

 – Не льсти себе, Вик, – она сложила руки на животе, сдерживая приступ тошноты, но сумела улыбнуться. – Прожила же я без тебя столетие-другое. Думаю, что и сейчас справлюсь.

 – Тебя начнут одолевать сомнения, Наталья. Ты подумаешь, что я мертв. Ты и так пережила сегодня эмоциональное потрясение. Будет трудно не поддаться неистовой скорби.

 – Скорбь? Не просто скорбь, а даже неистовая скорбь? – Одна ее бровь изогнулась. – Думаю, как-нибудь справлюсь. Солнце встает, и ты напрасно тратишь время. Просто уходи сейчас, прежде чем…

 Ее голос затих. Ей было нужно, чтобы он ушел.

 – Не пытайся получить доступ к прошлому, касаясь церемониального ножа, Наталья, – предупредил Викирнофф.

 – С мозгами у меня все в порядке, и все это время прежняя я прекрасно ими пользовалась, – ответила она. – Ты тянешь время.

 – Дай мне своё слово.

 Она начинала чувствовать отчаяние.

 – Я даю тебе своё слово, а ты говоришь мне первую строчку еще раз.

 – Первую строчку? – Его брови взлетели.

 – Связывающего заклятия. Я хочу, чтобы ты повторил ее на своем языке. – Ее подбородок поднялся. – Ты не единственный лингвист. Я могу говорить на нескольких языках, и очень хорошо понимаю высказывания.

 – Так ты все еще настроена, отменить связующий ритуал.

 – Да.

 Она уже и не знала, собиралась ли, но, гореть ему синим пламенем, он уходил, а она сама себя не узнавала – больше напоминала, хнычущего ребенка, готового расплакаться. Чтобы он остался, она попыталась соблазнить его и даже умоляла его. В ней не осталось стыда, и ей это совсем не нравилось.

 – Te avio päläfertiilam, – его глаза снова стали напоминать твердь алмаза.

 – Строка не такая уж и трудная. В вымирающих языках слова часто опускаются. Значит, никаких `являются` здесь не будет. Буквально можно перевести: `Ты – венчанная жена моя`. – Она посмотрела на него торжествующе. – Ты буквально женился на мне, соединился со мной, связал нас как принято у твоего народа.

 – Это так.

 – Давай следующую строчку, если только ты не боишься, что я смогу отменить заклятие, – бросила она вызов.

 Он внезапно наклонился вперед, упершись руками по обе стороны от ее головы и весьма эффектно поймав в клетку.

 – Для меня это не имеет значения. Ты моя Спутница Жизни, ainaak enyém, навсегда моя, не о чем больше говорить. Я не бросаю того, что является моим. Если попытка найти способ отменить ритуальные слова, займет тебя и позволит пройти через часы нескольких последующих рассветов без меня, пожалуйста, не стесняйся, работай, сколько твоей душе угодно, – он поцеловал ее. Сильно. Глубоко. Свирепое заявление своих прав, предназначенное встряхнуть ее, заклеймить, и ему это удалось. Наталья не смогла не ответить, приоткрыв для него рот, наслаждаясь им, пожирая его с тем же острым голодом. Викирнофф прервал поцелуй и поднял голову, держа в плену взглядом. – Ты моя. Твоё тело не лжет, Наталья.

– Ой, уходи. Я принадлежу себе. Мне все равно, что ты говоришь..., – Она толкнула его. Её голос затих, девушка пристально уставилась на Викирноффа. – Несколько следующих рассветов? Что это значит? Ты не вернешься сегодня ночью? – Первой ответной эмоцией был страх, а за ним – гнев. Она снова его толкнула. – Ты сотворил это со мной! Ты заставил меня от тебя зависеть, но я отказываюсь, полностью отказываюсь, тратить впустую свое время на скорбь, когда ты сам уходишь от меня. Не следовало нас связывать, если ты собирался так поступать. Убирайся отсюда, Викирнофф, и не волнуйся! Я не собираюсь оглядываться назад. Ни в коем случае!

 Неужели она снова его подстрекала? Бросала вызов? У нее в голове был такой хаос, что она просто не могла думать ясно.

 – Я могу взять тебя с собой, Наталья. Мы же обменивались кровью дважды. И я бы с удовольствием сделал это снова.

 Предупреждение, угроза и соблазн зазвучали в его голосе.

 Она изучала его лицо. Мужчина был на грани потери контроля. Слишком много чувств, слишком много эмоций накопилось в нем, взаимно разжигающих друг друга. Наталья глубоко вздохнула и отступила от края пропасти, в которую почти рухнула.