Темный демон

«Скажи мне слова, а я перескажу их Славике. И скажи, что слова значат».

Kuńasz, nélkül sivdobbanás, nélkül fesztelen löyly.

Это значит «Ты лежишь, будто спишь, без единого стука сердца и дыхания».

Викирнофф закашлялся и на его губах показались пятна крови. Отвернув лицо от нее, он продолжил.

Ot élidamet andam szabadon élidadért значит «Я по своей воле предлагаю свою жизнь ради твоей жизни».

Он быстро взглянул на нее.

«Ты можешь не захотеть продолжать».

«Просто скажи мне слова».

O jelä sielam jŏrem ot ainamet és soŋe ot élidadet.

Викирнофф снова закашлялся и прикрыл рот своей разорванной рубашкой. Наталья могла видеть, как рубашка немедленно покрылась пятнами крови.

«Мой дух света оставил мое тело и вошел в твое тело».

O jelä sielam pukta kinn minden szelemeket belső.

Викирнофф приостановился, когда она забрала у него рубашку и нежно отерла его губы. Их взгляды встретились.

— Что значит эта фраза?

«Мой дух света изгонит из тебя всех темных духов».

Его рука нащупала ее запястье, удерживая.

«Спасибо, Наталья».

— Всегда пожалуйста. Скажи остальные, пока не потерял сознание.

Pajńak o susu hanyet és o nyelv nyálamet sivadaba значит «Я прижимаю землю моей Родины и слюну с моего языка к твоему сердцу».

— То есть напев отражает точную процедуру лечения, — заметила Наталья.

Викирнофф кивнул.

Vii o verim soŋe o verid andam, «Наконец, я даю тебе мою кровь ради крови».

«Повторять, пока целитель работает. Эта церемония проверена временем и обладает огромной силой».

Наталья несколько раз медленно повторила слова Славике. Медсестра кивнула и начала напев, подбирая акценты и бормоча слова приглушенным мелодичным голосом.

Наталья глубоко вдохнула и выдохнула. Она довольно часто лечила свои небольшие раны подобной техникой разделения духа и тела, но никогда не использовала ее на другом человеке. Было опасно и сложно позволить себе отделиться от тела и стать необходимой исцеляющей энергией. И войти в тело Викирноффа… Что если бы она совершила ошибку? Что если бы она сделала что-то не так и ухудшила его состояние?

«Все и так плохо, ainaak enyém, я больше не могу держаться. Если ты не войдешь в мое тело и не исцелишь меня, я окажу тебе любезность и умру сам, тогда тебе не придется придумывать новые способы моего убийства».

Наталья не имела ни малейшего понятия, пытался он пошутить или так и думал, но его слова укрепили ее решимость. Она бросила на него быстрый взгляд.

«Скатертью дорожка. Ты сводишь меня с ума».

«Знаю».

В мурлыканье его ответа было слишком много удовлетворения. Но еще там было глубинное эхо боли. Он понял, что заслонять ее от разрывающей агонии, вызывавшей кровавый пот, стало намного труднее. Наталья отрешилась от смущения, вины и нерешительности. Ей надо было сбросить свою собственную кожу, отодвинуть в сторону свое эго и сомнения, свои слабости и стать чистой энергией, сущностью жизни, духом, столь легким, что смог путешествовать без плоти и костей.

Она тоже начала напевать, ритм слов помогал ей сконцентрироваться и сосредоточиться на ее задаче. Она почувствовала разделение и на мгновение как всегда запаниковала. Она заставила себя протолкнуться сквозь самосознание и освободиться. Она знала, что Викирнофф был рядом, тень в ее разуме. Только не была уверена, был ли он здесь, чтобы поддержать ее, помочь в случае необходимости, или потому, что боялся, что она может попытаться убить его.

Она обнаружила, что снова находиться в своем теле. Ее щеки порозовели. Она не могла посмотреть на Славику и признать неудачу.

«Что я сделала не так?»

«Ничего. Ты обнаружила мое присутствие и из-за этого отвлеклась. Подобное случается со всеми целителями, пытающимися войти в чье-то тело. Попробуй еще раз, Наталья. Похоже для тебя это не в первый раз».