Темный долг

— Я его еще не видела.

— Тебе понравится.

— Очень эффектное, — сказала крошечная девушка, откидывая локон, пока работала над другой частью моей прически. — Ты мой первый вампир. Не так уж отличается от работы с человеком, как мне кажется.

— Да, — ответила я, смотря на себя в зеркало, когда она отошла.

Мои глаза были подведены темными подводкой и тенями, скулы выделены, губы были полными и малиновыми. Бюстье подняло вверх мое не очень впечатляющее декольте; шпильки с тонкими красными ремешками, которые соответствовали платью, виднелись на моих довольно впечатляющих ногах. Мои волосы были темными и сверкающими, и когда парикмахер начала снимать зажимы для волос, упали тяжелыми, свободными волнами на плечи.

Это приготовление в сравнении с приготовлением к приему у Рида было как фаст-фуд в сравнении с обедом в «Алайни», самом модном ресторане Чикаго. Даже не одна и та же стратосфера.

Моя челка была убрана, волны текстурные и взбитые, а несильный цветочный парфюм был разбрызган вдоль моей шеи и ушей. Бородач отогнал остальных прочь и шагнул ко мне с гигантской кистью, усыпанной пудрой, слегка мерцающей в свете ламп.

— Финальный штрих, — сообщил он и начал пудрить мое лицо, шею, торс, зону декольте, и все это начало мерцать под освещением комнаты.

— Всего лишь намек на мерцание, — заметил он. — Мы хотим вампирский гламур, а не гламур Майами-Бич[91].

— Очень мило.

Мы повернулись и увидели Элен позади нас, со скрещенными руками, платье висело в ее руках. Она деловито осмотрела меня, затем кивнула.

— Думаю, мы готовы, — сказала она, и протянула мне платье.

Платье было легкое, как перышко с удивительно детализированным цветочным кружевом и струящейся органзой, насыщенного малинового оттенка. Лиф был с глубоким V-образным декольте, драпированным почти невидимой вставкой из тюли, руки оставались обнаженными, за исключением небольших вставочек из тех же самых кружев. Талия была узкой, малиновая органза поверх шелка струилась по бедрам и ниспадала к коленям в несколько слоев, кружевные вставки открывали достаточно кожи на бедрах и ногах.

Я позволила ей помочь мне надеть его, а когда мы убедились, что все сидит на нужных местах, я посмотрела в зеркало.

Для вечеринки Рида я выглядела богато и гламурно в своем чопорном черном платье.

Сегодня я выглядела сексуально и опасно. Мне понадобилось мгновение, чтобы охватить весь образ, признать, что эта бросающаяся в глаза соблазнительная женщина, которую я вижу в зеркале, была действительно мною.

— Это, — сказала Элен, — Страж этого Дома.

И понадобилась всего лишь жизнь человека, вампира и целый год, чтобы я оказалась здесь и сейчас.

Элен вдела бриллиантовые сережки мне в уши и убедилась, что набедренная кобура на месте и не видна.

— Еще кое-что, — произнесла она.

— Больше никаких бриллиантов.

Она одарила меня успокаивающим взглядом, предложив наушник.

— Ох, — произнесла я, запихивая его в ухо. — Тест, — тихо проговорила я.

— Ты в эфире, Страж, — ответила мне Келли, которая находилась в оперотделе. — Какое твое расчетное время прибытия?

— Четыре минуты. Я готова спуститься.

— Принято. Я намерена намекнуть Этану выглядеть очень-очень ревнивым.

Прозвучало это более весело, чем должно было.

***

Огромный задний двор Дома превратился в дань уважения весне. Белые навесы развевались над высокими вазами белых цветов, а струнный квартет играл музыку на заднем дворе. Навес был натянут рядом с квадратным французским садом, вода красиво журчала на заднем фоне. Белые бумажные фонарики создавали потрясающее свечение, добавляя эфемерности и ощущения возрождения. Это мероприятие было ориентировано на перезагрузку для Домов, но оно также было ориентировано на перезагрузку для Этана, разрыв с его прошлым, или, по крайней мере, с монстром, который попытался присвоить все это.

Я всегда хотела впечатляющего появления, подростком мечтала войти в комнату, и чтобы все головы поворачивались ко мне.

Сегодня вечером я не была уже неловким подростком, а взрослой женщиной. Я не пыталась привлечь внимание кудрявого и улыбчивого капитана команды — я вела охоту на древнего, могущественного вампира. И я входила не в спортзал или кафетерий, украшенный блестками и бумагой, декорированный под Париж или Рим, а в величественный белый сад, заполненный благоухающими цветами и вампирами в гламурных нарядах.

Я представила себе Элен, следующую позади меня, критически оценивающую каждое мое движение, и жизнь Этана, находящуюся на весах, и направилась к лестнице-полумесяцу, которая вела из патио к дорожке. Я была единственной, по крайней мере, насколько я могла сказать, в красном, и выделялась среди всех черных и сдержанных нарядов Кадогана. Абсолютно ничего скромного не было в моем наряде, выражении моего лица или, как теперь подумала я, в походке, которой Элен обучила меня.