Темный долг

— Ты глазеешь на это последнее лимонное печенье уже семь минут.

Я оглянулась на Этана и одарила его суровым взглядом.

— Не глазею.

— Семь минут и сорок три секунды, — произнес Катчер, глядя на свои часы. — Я бы взял его для тебя, но боюсь, что потеряю палец.

— Хватит над ней издеваться, — сказала Мэллори, аккуратно взяла печеньку и осторожно передала ее мне, затем смахнула с рук сахарную пудру. — Она ничего не может поделать со своей одержимостью.

Я начала спорить, но мой рот был забит печеньем.

— Не одержимостью, — проговорила я, когда закончила жевать. — Быстрый метаболизм и жесткий график тренировок. Люк гоняет нас теперь дважды в день, когда Этана повысили.

— Ооо, Этан 2.0, — произнесла Мэллори.

— Думаю, технически Этан теперь 4.0, — указал Катчер. — Человек, вампир, воскресший вампир, член ААМ.

Этан фыркнул, но даже он не стал спорить с этапами развития.

— Я предпочитаю думать об этом, как о продвижении по службе.

— Ты вытянул из этого повышение? — спросил Катчер.

— Образно говоря. Я почти в состоянии позволить себе кормить Мерит в кулинарном стиле, к которому она привыкла.

— Это ты любишь дорогие удовольствия. — Я показала на бутылку вина. — Мне вообще следует знать, сколько оно стоит?

Этан открыл рот и снова его закрыл.

— Видимо, нет.

— Ну, вот, пожалуйста.

— Вампир не может выжить только на итальянских сэндвичах с говядиной и «Мэллокейках».

— Говори за себя, пижон.

— Я не пижон, — властно произнес Этан. — Я разборчив. Что, вообще-то, должно быть тебе комплиментом.

— Он выбрал тебя спустя четыреста лет дикой и бурной молодости, — сказал Катчер, после чего Мэллори пихнула его локтем. Он крякнул, но все же улыбался, когда откинулся назад на одеяле, скрестив руки за головой.

— Ты говоришь так, будто Этан подобрал ее на базаре, — выразила недовольство Мэллори.

— Это предусматривало бы, что Мерит ест овощи, — сказал Этан, ухмыляясь мне. — Ты можешь отличить брюкву от ревня?

— Да, но только потому, что моя бабушка пекла лучший клубнично-ревеневый пирог, который я когда-либо пробовала.

— Я не думаю, что это считается.

— Ох, еще как считается, — произнесла я, кивнув. — Этот пирог был потрясающим. У меня имеется солидный кулинарный опыт.

— Моя вампирша с кулинарным опытом пропустила пятнышко сахарной пудры, — сказал Этан и наклонившись вперед, провел большим пальцем по моим губам достаточно медленно, чтобы разогрелась моя кровь.

— Снимите номер, — проворчал Катчер. Он был ворчливым, но верным, и следовал за Мэллори сквозь ее пребывание в качестве подражательницы Малефисенты и на другой стороне. Кроме того, он был неизменно предан моему любимому дедушке, что начисляло ему очки.

Но я все равно одарила его вполне заслуженным уничижительным взглядом.

— Ты хоть знаешь, сколько раз я видела тебя голым? Вы с Мэллори использовали весь дом в качестве вашего личного любовного гнездышка. — Когда-то мы с Мэллори жили вместе, до того, как Катчер переехал в таунхаус, который мы делили, а я переехала в Дом Кадогана, чтобы не видеть его наготы.

— Твои, — я указала рукой на его тело, — жезл и принадлежности в общем-то все на своем месте.

— Мое тело — это страна чудес, — было его единственным ответом.

— Как бы то ни было, — произнес Этан, — Мерит не твоя Алиса. Я буду благодарен, если ты будешь держать свои жезл и принадлежности подальше от нее.

— И близко не стояло с моими намерениями, — заверил его Катчер.

Запищал телефон Этана, и он быстро вытащил его, проверяя экран.

— Просто новостная рассылка, — сказал он, убирая его обратно.

Каждый телефонный сигнал ставил нас в состояние повышенной готовности, потому что призрак — или кто-то, кто им притворяется — начал претендовать на наши жизни. Этим призраком был Бальтазар, вампир, который на поле битвы около четырехсот лет назад сделал Этана бессмертным и чуть не превратил его в монстра по своему подобию. Этан сбежал от своего создателя, построил для себя новую жизнь и полагал, что Бальтазар умер вскоре после того, как он сбежал. Этан еще не рассказал мне всех подробностей, но у него не было никаких сомнений по поводу смерти Бальтазара.

Однако три недели назад в наших апартаментах на верхнем этаже Дома Кадогана была оставлена записка. Записка якобы была от Бальтазара, который был жив и с нетерпением ждал встречи с Этаном.

Записка… а потом ничего.

С тех пор он ни разу не вышел на контакт, а мы не нашли никаких доказательств того, что он жив, не говоря уже о том, что находится в Чикаго и выжидает удобного случая, чтобы посеять хаос, развязать войну, снова установить контроль над Этаном.

Поэтому мы ждали. Каждый телефонный звонок мог быть звонком, который изменит жизнь, что мы начали строить вместе. А в эти дни было так много звонков. ААМ все еще решала рабочие вопросы, но это не останавливало вампиров от выстраивания снаружи Дома Кадогана, словно вассалов, ищущих защиты, требуя вмешательства Этана в какие-то городские распри или предлагая присягнуть на верность.