Темный долг

Он был достаточно умен, чтобы не открывать свое тело полностью или не давать мне доступ к жизненно важным органам. В стиле ведения его боя было что-то джентльменское — и, возможно, это было что-то, что я могла использовать против него.

Я качнулась вперед, делая вид, что споткнулась о подол своего платья — что совсем не исключает возможности. На мгновение он остановился, инстинкт говорил ему помочь мне вместо того, чтобы причинять боль. Это вывело его из равновесия, и я нанесла ему вращающийся удар сзади по ноге с достаточной силой, чтобы он пошатнулся вперед… но недостаточной, чтобы повалить его на пол. Дело было в платье — оно слишком плотно прилегало к коленям, чтобы дать мне пространство для удара ногой. Но удары полумесяцем, боковые удары, прямые удары были главными элементами моих навыков борьбы. Что, к сожалению, означало, что платью придется погибнуть.

«Прости за это», — сказала я мысленно Этану, прежде чем взялась за подол и разорвала платье с одной стороны, предоставляя себе пространство для маневра — и, вероятно, показывая большую часть бедра, чем следовало бы. Разрыв было слышно, и я почти уверена, что видела, как он вздрогнул от звука тысяч долларов, разорванных в интересах победы.

Но победа взяла верх над модой.

Мои ноги освободились от ограничения, я крутанула кинжал в руке и поманила вампира к продолжению боя. Он не стал тратить времени, двигаясь вперед и крутанувшись в прыжке, отчего послышался свист лезвия. Человеческий барьер сместился, когда мы пришли в движение, преобразуясь и изменяя форму вокруг нас, словно амеба, чтобы предоставить нам пространство для борьбы. Я отклонилась в сторону, за пределы его диапазона, и нанесла удар кинжалом. Я его зацепила, и запах вампирской крови — ее слабый привкус — расцвел в воздухе как багровый цветок — но он не отреагировал и не сдал позиции.

«Хорошо обучены», — мысленно сказала я Этану, надеясь, что ему со своим противником повезло больше, но боясь отвести взгляд от своего.

Вампир не обратил внимания на рану, перехватил свою катану и поднял ее над головой в совершенно показном нисходящем ударе. Я подняла свой кинжал к его, используя наши соединенные лезвия в качестве точки вращения, и крутанулась в сторону. Катана поразила только воздух.

— Промазал, — сказала я, и мне не следовало искушать судьбу. Он ударил снова, и хотя я резко крутанулась, его меткость была достаточно хороша, так что кончик лезвия зацепил мое предплечье, выжигая там след боли.

Я задохнулась, когда запах крови — моей, и не добровольно пролитой — наполнил воздух.

— Ой, — произнесла я, и когда он остановился посмотреть, ударила его локтем в ухо.

— Ты порезал меня, задница ты такая! — заявила я и потянулась к маске. Пришло время нашему таинственному другу вампиру раскрыть свою личность.

Он увернулся от моей руки, но ответил своей собственной, хватаясь за тюль на моем плече, но ткань порвалась в его руке, лиф был опасно близок к тому, чтобы свалиться, но все таки остался на месте. Это был один из редких случаев, когда я была рада, что не особо полногрудая; если бы это произошло с девушками, у которых она побольше, разорванный лиф устроил бы настоящее шоу.

Пульсация магии заполнила воздух — и в ней было что-то знакомое. Воспоминание исчезло, когда я попыталась за него ухватиться, наподобие исчезающей звезды, когда ты пытаешься взглядеться пристальнее. Это было удручающе недоступно, но достаточно близко, чтобы блефовать.

— Я тебя знаю, — сказала я.

Он замер, всего на мгновение, и этого времени для меня было достаточно. Я отшвырнула его руку, разрывая хватку и направляя меч в воздух. Я развернулась, схватила его и повернулась, чтобы нацелить кончик на пульс на его горле. Его глаза переместились с кончика меча на меня и обратно, пока он обдумывал, что можно сделать.

— Даже не думай об этом, — предупредила я его.

Он поднял руки вверх с явным огорчением.

Тяжело дыша, я взглянула на Этана, прядь волос упала мне на лицо, тюль болтается вокруг одного плеча, юбка разорвана до бедра и меч моего противника у меня в руках.

Этан стоял над своим вампиром, катана вампира у него в руке, наклонена вниз и чуть выше горла вампира. Его волосы развязались, рассыпав золото вокруг его королевского лица, его смокинг нетронут за исключением разреза на левой руке. Я постепенно расслабилась; он был цел.

Этан оценил мое полураздетое состояние, и его глаза загорелись огнем… по крайней мере, пока он не отметил плачевное состояние платья.

«Ты испортила очередной наряд».

«Технически», — поправила я, — «этот мудак заставил меня испортить платье».

На свою беду я заработала приподнятую бровь, но поскольку он не потерял свой блеск возбуждения, я решила, что он вовсе и не был так раздражен. Это была его вина, что он запихнул меня в дорогое платье.

Мужчины и женщины в своих платьях и нарядах кинулись к Кингу, чтобы предложить помощь.