Темный горец

Она постепенно проваливалась в сон, и мысли о Мейри, Дейрдре и предстоящем нападении отходили на задний план. Словно плывя по течению, Риган чувствовала, как в голове опять просыпается тупая боль, но в первый раз за все время ее это нисколько не испугало, ведь она встречала очередной приступ, зная, что при любых обстоятельствах Гэлен останется с ней.

Одара окинула взглядом жителей Маклауда, собравшихся вокруг стола. Видеть их во плоти после всего услышанного раньше было безумно страшно. Казалось, что братьям так просто накинуться на всех и каждого. Даже открыв друидам свой дом и поклявшись до конца стоять против Дейрдре. Зная, как все друиды отчаянно боялись Гэлена и Логана, она все же приняла для себя решение идти в замок, выразив таким образом Воителям уважение и приязнь.

Попав в Маклауд и осознав, что будет находиться в окружении сразу тринадцати Воителей, Одара испытывала первобытный страх. Но это продолжалось лишь до того, как она повстречала друидов, обитающих в замке, и увидела их отношения между собой. Этого оказалось вполне достаточно.

Теперь она ожидала, когда на нее посыплются вопросы. Одара понимала, что и друиды замка не прочь потолковать с ней, поэтому нисколько не удивилась, обнаружив их среди Воителей.

— Ну так почему же ты молчала, когда Мейри вела разговоры про уход друидов отсюда? — спросила Соня.

— Всю жизнь я знала Мейри, — ответила Одара, тряхнув головой. — Она всегда была невероятно упряма и, приняв решение один раз, никогда его не меняла. Не чувствуя, что в Мейри уже поселилось зло, я пыталась разговаривать и с ней, и с некоторыми женщинами, однако ее ложь оказалась слишком убедительной. Точнее говоря, не ее ложь, а ложь Дейрдре. Глядя на Мейри, я ничего не подозревала.

Поставив локти на стол, Маркейл наклонилась вперед.

— Я хочу знать про Риган. Расскажи, если, конечно, ты знаешь больше, чем удалось выяснить Гэлену от Мейри.

— Мы знали про Риган одно и то же, — поджала губы Одара и опустила взгляд на свои трясущиеся от старости руки, когда-то с прекрасной белой кожей, а теперь покрытые темными пятнами. — Нам только было сказано, что Риган не должна покидать поселка ни при каких обстоятельствах.

— А почему? — поинтересовался Лукан.

— Нам никто никогда не объяснял причин, а только говорили, что нужно исполнять.

— Может быть, тебе известна хотя бы часть заклятия Риган? — с надеждой спросила Кара.

— Нисколько.

— Именно этого я и опасалась, — громко вздохнула Ларина, поглядывая на лестницу.

— На какой срок наложено заклятие? — спросил Фэллон.

Одара удивленно приподняла брови и взглянула на старейшину Воителей:

— Нам говорили — навсегда.

Задумчиво наморщив лоб, Лукан побарабанил пальцами по краешку стола.

— И что именно Риган прячет от Дейрдре, тебе, конечно, тоже не известно?

Одара запнулась, словно раздумывая, стоит ли говорить что-то еще. Казалось, ей хотелось выложить этим людям всю правду, но она чего-то все равно опасалась.

— Прошу, — умоляла Соня, — скажи все, что тебе известно.

— Когда моя мать лежала на смертном одре, она поведала мне, что Риган хранит в себе знание о месте, в котором находится источник громадной магической силы.

— Хм! — пробормотал Фэллон. — Громадная сила — это явно то, из-за чего Дейрдре не остановится ни перед чем.

— В каком виде эта энергия хранится и где?

— Откуда мне знать?.. Сказав про источник, мать испустила дух.

— Боюсь, и мы тоже никогда об этом не узнаем. — Айла подперла подбородок рукой. — Слишком много неясностей. Мы ничем не поможем Риган, пока точно всего не узнаем.

— А не рассказывала ли вам Риган о своих странных снах? — спросила Одара всех собравшихся.

— Да. А что? — подалась вперед Соня, приоткрыв рот.

— Эти сны — признак обновления ее заклятия. Обычно в это время ее головные боли становятся почти постоянными, потом она впадает в глубокий сон, начинается сильная лихорадка. На следующий день или через день она просыпается уже обновленной, ничего не помня о прошлом.

— Но ведь Соня может замедлить все это, — вмешался Куин.

— Или совсем все поменять, — согласилась Одара, медленно кивнув. — Я никогда не видела, чтобы головные боли у Риган проходили, и знаю лишь, что бывает с ней, когда боли наступают, но никак не после.

— Насколько мы понимаем, — сказала Кара, — это все, что нам известно. Гэлена следует предупредить, чтобы он немедленно звал Соню, если боли начнутся опять. Если у Гэлена не будет возможности находиться рядом, пусть это будет кто-нибудь из нас. Главное — не оставлять ее одну.

Одара встала и побрела на старых дрожащих ногах.

— Если в заклятии что-то поменяется, я надеюсь, что это к лучшему. Да и видеть ее боли я никогда не могла без содрогания.

— Итак, — заключила Маркейл, — ты остаешься среди нас?

Улыбаясь, Одара продолжила движение к лестнице.

— Я поклялась охранять Риган где бы то ни было. Поэтому я останусь здесь до тех пор, пока сама Риган будет здесь оставаться.

Открыв глаза, Гэлен сразу понял, что чувствует себя намного лучше. К нему снова возвращалась сила, к которой он так успел привыкнуть за пару с лишним сотен лет.