Темный янтарь (СИ)

— А ты почаще пасть закрытой держи, – посоветовал старший лейтенант. – И очки на физию опусти, а то нос не арийский.

— Наверняка немцы тоже курносые бывают, – возразил Серый, но очки надел, видимо, больше из любопытства. – Товарищ старший лейтенант, а почему вы немцев «фрицами» называете?

— Потому что Сержей среди них мало, а Фрицев-Гансов много. Можно Адольфами обзывать, но это длинно. Садись, трепач.

Янис вел мотоцикл неспешно, хотя хотелось попробовать и добавить скорости. Но нужно было соблюдать осторожность, успевать наблюдать. Подъехали к очередному поселочку, с виду такому же вымершему.

— Вон уже Павилоста, немцев нет, – сказал Василек, глядя на карту. – Далее до Вентспилса рукой подать, а там точно еще наши. Поворачиваем. Попробуем на обратном пути ближе к Цираве проехать, прощупаем. Но вдвойне осторожнее.

На немцев наткнулись километрах в пяти, и очень неудачно – проскочили рощицу, выехали из-за сосен, впереди – метрах в ста – по дороге двигалась колонна: повозки и пехота. Там явно заметили вынырнувший мотоцикл, разворачиваться – значит себя выдавать.

— Спокойно, они не дергаются, явно правильно опознали, – сказал старший лейтенант. – Движемся как двигались. Янис, держи крейсерскую скорость, Серый, реквизит готовь…

Василек вольготнее откинулся в коляске, взведенный автомат небрежно смотрел вперед, довернуть ствол один миг нужен. Но немцев там уйма…

Сблизились…

Наверное, немцев была вовсе не уйма, а взвод, а то и того меньше. Янис изо всех сил старался не напрягаться, на миг оторвал руку от руля, приветствуя «своих». То же сделал старший лейтенант, только более небрежно – как высокопоставленному унтеру положено. Встречные смотрели внимательно, но больше с любопытством – за свою храбрую разведку принимают. Головным у немцев-фрицев шел пулеметчик, оружие висит поперек груди, ленты на шее… за ним офицер, стрелки, запряженные в серые повозки мерины… Вот фрицы захохотали…

Немец-Серый хвастливо размахивал окороком, надорванная бумага развевалась – прямо букет, а не свинина.

Под гогот и шуточки прокатили вдоль недлинной колонны. Янис ни слова так и не понял, то ли скорость не давала, то ли волнение.

— Ух, думал, уроню костищу, – сказал Серега, оглядываясь.

— Да уж, дурим мы не по детски, – пробормотал старший лейтенант. – Лучше молчите об этой хохме, а то меня…

— Так обошлось же, – удивился москвич.

— Меня за такие удачные фокусы… в штрафбат, а потом пинками из армии в психушку, – мрачно пояснил Василек.

По шее старшего лейтенанта текли струйки пота. Янис не знал, что такое «штрафбат», но понятно, что ничего хорошего. И вообще командовать – дело сложное, тут спорить не будешь, курад его заешь…

Звуки перестрелки приблизились – впереди был передний край городской обороны. Спецсвязисты свернули ближе к берегу, дважды пришлось выталкивать мотоцикл, увязший в заросшем травой песке, с дорогами тут было сложно. Потом мотоциклистов обстреляли, не то чтоб очень метко – пули свистели выше, но было очень неприятно.

— Всё, переодеваемся, а то свои положат, – скомандовал старший лейтенант.

Надеть свою одежду было в радость – Янис и не думал, что окончательно потерявший вид костюм окажется так приятен. Нет, все эти мундиры, пусть и добротные, если постирать, вообще Выру-среднему не подходят. И как старший брат армейскую форму годами носит?

— Теперь еще осторожнее, – предупредил Василек. – Выход разведгруппы к своим – тонкий момент. Каски и фрицеву форму здесь бросайте, нам лишних сложностей не нужно.

Наверняка командир был прав насчет сложности момента, но обошлось. Места были уже знакомые, вырулили к крайним окопам знакомого взвода, там на треск двигателя уже изготовились, но разглядели, предупреждающе закричал стрелковый лейтенант.

***

Лежали в тени кустов спецсвязисты, переводили дух. Разговаривать сил не было.

— Повезло. Это от усталости и отчаянной глупости, – пробормотал командир. – За пример эту дурацкую авантюру не берите. Слышишь, тезка?

— Понял. Чего тут не понять? – заверил москвич.

— Тогда еще одно запомни. Если бы ты был действующим бойцом, с красноармейской книжкой и соответствующим возрастом, я бы тебе внеуставно и очень крепко надавал поддых, что совершенно незаконно, но оправданно, а потом сгноил бы на «губе», что как раз абсолютно по уставу.

— Это за что? – осторожно уточнил Серый.

— За нечищеного «росса». За затвор.

— Виноват, – немедля признал самокритичный москвич. – Я уж и сам…

— Убьют тебя, идиота, по-за небрежность.

— Вывод сделаю, товарищ старший лейтенант. А можно спросить? Вы чего немца из нагана не били? Тактическая хитрость?

— Нет, просто у меня наган практически наградной, исключительно для формы одежды. Стрелять из него неохота, – глаза командира неудержимо закрывались.

— Вам поспать надо, – намекнул Янис.

— Да. Через сорок минут разбудите. В штаб поедем.

Посыльные отошли к мотоциклу.

— Держи, Ян, эти, вроде посимпатичнее, – москвич протягивал наручные часы. – Хотя, может, другие выберешь?

Серега поковырялся в набитой трофеями коляске, вынул еще двое часов: