Темный Империум: Чумная война

Вселенная находилась на волоске от гибели. Чаша сил была склонена во вражескую сторону настолько сильно, что Гиллиман не видел никаких возможностей противостоять этому противнику. В те моменты, когда он не находился на поле брани, судьба человечества ложилась на его плечи тяжёлым грузом.

Но в подобные моменты такие мысли совершенно не волновали его. Гиллиман забывал о всех своих претензиях на установление порядка. Он выпускал наружу свою ненависть, которая была страшной машиной разрушения. Битва за судьбы смертных людей была той вещью, ради которой он и был создан, дабы Император мог быть освобождён от необходимости вести войну самостоятельно.

С каждым взрывом приказы начинали проходить по вокс-каналам гораздо легче, ибо демонических голосов, что заполняли линии связи, становилось всё меньше и меньше. Артиллерия навелась на цели. Ударные суда пролетали над солдатами с оглушающим рёвом, сбрасывая зажигательные бомбы на головы демонов с невероятной точностью.

Создания варпа продолжали играть свою инфернальную музыку, что с каждой минутой становилась всё громче и громче. Пробивающийся сквозь их ряды Гиллиман вступил в битву с самыми могущественными солдатами Нургла: высокие чемпионы, полководцы со свисающими из животов внутренностями, гигантские твари, чьи пасти были заполнены щупальцами. Он убил многоглазого зверя, что походил на слона, после чего бросился в сторону марширующего строя флейтистов, что играли на костях с проделанными в них отверстиями, компанию которым составляли волынщики, чьи инструменты были сделаны из всё ещё живых желудков. Барабаны с натянутыми на них кричащими лицами, рыдающие колокола – все эти ужасы проносились перед его глазами каждый раз, когда он делал замах своим мечом, чьи огни превращали эти порождения безумия в пепел.

Гиллиман сразил вопящего чумоносца, после чего понял, что вокруг него не осталось врагов. Через мгновение он предстал перед шестью гигантскими сущностями, что окружили его со всех сторон. Кто-то из них представлял собой раздутое существо, кто-то был невероятно худым. Некоторые сущности постоянно смеялись, в то время как остальные выглядели так, будто они готовы расплакаться в любую секунду. Тем не менее, все они гнили заживо. Каждый из них источал отвратительный запах и нёс в руках гигантское оружие, что было сделано из проржавевшего железа и зеленоватой бронзы.

‘Так, так, так да это же самый скучный сын Анафемы, ’ – сказал один из них, ковыляя вперёд, тем самым представляя себя как глашатая от всей собравшейся компании, после чего отцепил от своего плеча огромный проржавевший цеп и покрытые мхом каменные черепа. ‘Я искал тебя. Я Септикус Седьмой, Седьмой Лорд Седьмой Паствы. Я могу открывать тебе своё имя без каких-либо опасений, ибо ни один смертный не может совладать со мной, а ты – тем более. ’

Колкан набросился на собравшихся демонов в тот момент, когда Гиллиман взревел от переполняющего его гнева и взмахнул своим пылающим мечом, вступая в битву. Септикус Седьмой захохотал, после чего начал раскручивать цеп над своей головой.

‘Ну что же, давай, Робаут Гиллиман, ’ – сказал он. ‘Я ждал этого момента. ’

Демоническая сталь встретилась с божественным огнём. Бой двух гигантов сотрясал землю и порождал волну, что отбрасывала меньших существ. В руках Септикуса остались лишь дымящиеся обломки его оружия. Колкан призвал своих людей к себе. Вместе с ними на поле битвы прибыли сначала Сёстры Битвы, за ними – Виктрикс Гвардия, половина членов которой пала в бою. Выкрикиваемые людьми Гиллимана приказы казались крайне незначительными в этом кольце из плоти. Схватка между примархом и прихвостнем Ку’гата стала самым захватывающим зрелищем во вселенной.

‘Это было интересно, ’ – сказал Септикус, после чего вытащил из-за своей спины огромный меч. Его сочащийся желчью язык, что был покрыт язвами, слизнул капли яда, которые стекали с острия клинка. ‘Ну что, попробуем ещё раз, а? ’

После этих слов оба бойца стали биться в полную силу.

Глава двадцать седьмая План Императора

Ку’гат старался держаться подальше от ближнего боя, ибо он получал гораздо больше удовлетворения от того, что метал склянки с выведенными им болезнями во врага, восседая на своём паланкине. С его склизких пальцев срывались искры энергии варпа, что сражала людей во вспышке магической мощи. Из его рта дули потоки воняющих ветров, что разрыхляли керамит и заставляли слезать плоть с костей.